Тем же временем, Тир вернулся в номер. Он некоторое время вглядывался в пустоту. Вики нигде не было. Пришлось возвращаться к администратору.
– Скажите, а где Диана – моя дочка? Я просил ее быть в номере.
– Ушла.
– Когда?
– Может, часа четыре назад. Ну может три.
– Если вернётся без меня, то передайте мою просьбу сидеть в номере, на этот раз без вылазок.
– Хорошо, как скажете.
Тир выскочил на улицу и вгляделся в небо. Внимательный прохожий заметил бы, как его глаза почернели, включая белки. Зрелище было странное, но чего ещё ожидать от фокусника. Насмотревшись на небо, жонглер опустил черный взгляд и осмотрелся по сторонам. Вокруг Тира поднялся ветер, резко похолодало, и воздух стал напоминать мерцающее полотно. Жонглёр выглядел страшно, от него исходило нечто потустороннее, словно инфернальная аура. Прохожие интуитивно обходили странный мерцающий участок, не придавая ему значения. Тир повернулся по направлению к фабричному району и побежал. Туда же бежала целая армия полицейских. Что-то произошло, но покровитель Вики пока не понимал, что именно. Однако подозревал, что все бегут в одно и то же место. Лишь бы не опоздать.
На окраине фабричного района возвышалось массивное здание в псевдоготическом стиле. Ткацкая фабрика Нисона. Судьба этой фабрики была исполнена взлетами и падениями. Когда-то в ней кипел трудовой экстаз, погруженный в 16-часовой рабочий день. Затем цепочка наследований вручила власть над фабрикой Освальду Нисону – весьма странному нелюдимому человеку. Он распродал ткацкое оборудование и начал глобальное переустройство внутренних пространств здания. Что он хотел сделать – неизвестно, поскольку ранняя смерть забрала эту тайну вместе с ним. Сын Освальда – Лиот – так и не понял, что ему делать со свалившимся наследством. Вернее, наследство в виде особняка и денег он охотно начал осваивать, а вот фабрика погрузилась в безвременье. Итогом стало то, что друзья Лиота по выпивке – коррумпированные полицейские чины, устроили там притон, оформив нечто вроде долгосрочной аренды. Притон был организован руками местных маргинальных банд, подчиненных указанным чинам.
Вику раздели, наклонили над столом и привязали в этом положении. Она уже не рыдала. Слезы закончились. Теперь девушка молила Бога забрать у неё жизнь. Ужасы, которые она перенесла в приюте, преследуют её даже сейчас. И это тогда, когда ей встретился Тир, когда она спала в хорошей кровати, когда она ела банан, когда она ходила в шляпке, как гордая леди.