– Через тридцать минут…
– Красная дорожка и делегация встречающих уже будут готовы к встрече его высочества, – закончила Ханна за него, продолжая смотреть ему в глаза, затем грациозно поклонилась.
Камель решил не обращать внимания на ее сарказм.
– В данной ситуации не будет никакой официальной делегации. О нашем прибытии мало кто знает. Мы сразу же отправимся во дворец, где мой дядя – король…
– Король? Ты действительно хочешь, чтобы я поверила, что ты настоящий принц?
– И кем же ты меня считаешь?
– Кем-то, кому мой отец заплатил, чтобы меня вытащили из тюрьмы. Я думала, ты играешь роль…
– Я не могу решить, ты действительно просто глупая или невероятно наивная. – Он медленно закачал головой из стороны в сторону, как будто размышляя над этой дилеммой. – Ты правда думаешь, что можно зайти в тюрьму, представиться кем-то из королевской семьи, и из тюрьмы тут же выпустят, кого ты скажешь?
– А что мне еще думать?
– Что тебе крупно повезло, у тебя есть отец, который заботится о тебе, и он будет ожидать нас вместе с моим дядей и шейхом Саиди в Квагани. И единственной причиной, по которой ты уже не в тюрьме в ожидании неминуемого приговора, то, что шейху сообщили, что ты моя невеста.
– И он поверил?
– Я думаю, приглашение на свадьбу его убедило.
– Что ж, я не согласна. Теперь, когда все позади, ты можешь сказать, что свадьба отменяется.
– Я понимаю, что в твоем мире ты привыкла так выходить из ситуации. – И в этом не было никакой чести.
– Что это вообще значит?
Самолет попал в небольшую турбулентность, Камель быстро среагировал и поэтому удержался, когда его качнуло из стороны в сторону. Ханна же споткнулась и неуклюже схватилась за спинку кресла.
– Что ты в последний момент уходишь от серьезных отношений и рушишь все обещания, которые давала.
– Со мной все в порядке, спасибо, что поинтересовался, – побормотала она, потирая запястье, которым больно ударилась о спинку кресла.
Незнакомец продолжал говорить, не обращая никакого внимания на ее слова.
– В этой стране такое поведение недопустимо. Мой дядя чувствует себя обязанным твоему отцу, поэтому он дал свое слово.
– Но я ведь не давала своего слова.
– Твое слово! – повторил он голосом, пропитанным ядом.
Ханна почувствовала, как в ее глазах защипало от слез.
– Я не позволю тебе меня отчитывать!
– Твое слово… – он щелкнул пальцами, – ничего не значит. Другое дело – слово моего дяди. Он мужчина, у которого есть честь и достоинство.
– Так значит, твой дядя будет оскорблен. Мне очень жаль, но…
– Но тебе не достаточно жаль, чтобы наконец взять ответственность за последствия своих поступков?
Последствия… последствия… Ханна удерживалась, чтобы не заткнуть уши руками.
– Все это так глупо. Что ужасного случится, если свадьбы не будет? – Она надеялась, что ее вопрос не наведет его на мысль, что она вообще рассматривает вероятность свадьбы.
– Я