***
– Что значит, нет вдохновения? – возмущалась любовница олигарха Кочерыжкина. – Всегда было, теперь тю-тю? Может, ты цену набиваешь? Или кому другому продал?
– Никак нет, Анжела Петровна, – бубнил, понурив голову, Белочкин. – Кому они кроме вас нужны? Говорю, улетело, проклятое…
– Скажи, Белочкин, – вкрадчиво поинтересовалась любовница олигарха, – ты выставку хочешь? А фуршет?
Алкоголик поднял на нее страдальческие глаза и изрек:
– Без вдохновения мне ничего не надо!
– Ладно, -смягчилась Анжела Петровна, протягивая некрупную купюру. – Будем считать, ты в отпуске. Но сильно не затягивай. Пары дней достаточно. А там, глядишь, и вдохновение вернется.
– Не вернется, – упрямился алкоголик. – Я чувствую.
– Какая мука это меценатство, – закатила глаза любовница олигарха. – Черт бы побрал блогера Пыжикова!
***
Олигарх Мстислав Кочерыжкин людей не любил. Особенно тех, кого называют «творческими». Преподаватели школы изящных искусств, куда родители отдали его, мечтая, что сын вырастет тонко чувствующим человеком с неуемной жаждой прекрасного, как ни старались, не сумели разглядеть в Мстиславе хоть каплю таланта. Медведь, обычно наступающий людям исключительно на ухо, по Кочерыжкину не просто прошелся, а, проехался несколько раз туда и обратно в санях с бубенцами. Одноклассники над Мстиславом смеялись, упражняясь в остроумии на все лады. Издевались тонко, как и подобает творческим людям, даже морду не набьешь.
– Не слушай их, сынок, – утешали родители, – вон, Альберт Эйнштейн в школе на двойки учился. А вырос, нобелевскую премию получил.
Став старше, Кочерыжкин просил перевести его в обычную школу, но мать хваталась за сердце, а отец за ремень с криками:
– Только через наши трупы! Там сплошное быдло! Они не отличают шубу от Шуберта, Бабеля от бабы, а Гоголя от гоголь-моголя!
Мстислав тоже не отличал, но виду не подавал. А в силу возраста не был готов перешагивать через трупы. Школу он кое-как дотянул, но при попытке родителей устроить его в литературный институт, проявил твердость характера и ушел в армию.
Там у него обнаружился неожиданный талант. Мстислав мог продать что угодно кому угодно без тяжелых для здоровья последствий. Начальник снабжения, капитан Сукин, взял Кочерыжкина под крыло, и в течение двух лет его семья сладко спала, вкусно ела, крепко пила и каждый вечер молилась за мстиславово благополучие. Из армии Кочерыжкина провожали со слезами, оркестром и напутствиями.
– Вдохновение не купишь! – шумно сморкался в рукав капитан Сукин.– Не просри талант, парень, далеко