– А я ничего против англичан и не имею, – сказал вдруг Аллан Джейсон Дин, – Это я к тому, что они натравили маори на мориори. Мы сами – выходцы из шотландских переселенцев и даже, по-своему, до сих пор блюдём традиции якобитов в семье. Отец мой ещё тот якобит. Он себя и киви стопроцентным умудряется ощущать, и вздыхать по чистой линии династии Стюартов, в семнадцатом веке свергнутой.
– Поразительно! – воскликнул Арчи, – Мы, янки, совсем иные стали, а вам тут до сих пор свойственны некоторые странности. Похоже, вы себя доминионом всё ещё ощущаете.
– Ну, мой предок – редкое в наших краях исключение… Что же, выпьем «за джентльмена в чёрном жилете, за того кротика», как говорит иной раз папаша, – улыбнулся Аллан, наливая себе пива «Туи».
– Что это значит? – удивился Мило, – Не могу же я пить не понимая суть дела.
– Думаю, что кроме Аллана, тут все в твоём положении, Мило, – засмеялся Арчи.
– Некогда Уильям Третий скончался от воспаления лёгких, ставшим осложнением после его падения с лошади. А конь короля упал, провалившись в кротовую нору…
– А… – протянул Мило, не совсем улавливая мысль, – Значит, якобиты не любили этого короля?
– Именно так, Мило. Заморского короля, хоть и умного. И пили за «того самого крота».
В этот момент из сада вернулся Сидней с торжествующим видом:
– Почти готово! А ваши желудки как? – бодро спросил он, хотя был насквозь мокрым. В тот день лило с утра, а поскольку Арчи был убеждённым вегетарианцем и не выносил шашлычного духа, все приготовления шли в глубине сада. Сидней с Грегом были ответственными за шашлык и изрядно вымокли.
– О, би-би-кью, хау ай лав ю! – напевал, пританцовывая, на мотив песенки из репертуара «Криденс» Грег, зашедший слегка подсохнуть, заменив романтическую «Сузи Кью» на расхожую аббривеатуру «барбикью», – Гы! – зашёлся он противным смешком, – «Криденс», к тому же – «Клируотер», к тому де – «Ривайвл», гы!
– А ты, Майк, случайно не оттуда – Клируотер? Может папашка твой играл с ними? Дайте хоть глотку смочить, белая кость! – нарочито оскорблённым тоном завопил вдруг Сидней и, припав к банке пива, масляно подмигнул Монике.
– «Монинг джю-юс –тара-та-ра-рам, монинг джю-юс», – пропел вдруг Грег невнятно сипловатым фальцетом, хлопнув по плечу Майка.
– Никакой я не «утренний еврей», – обиженно откликнулся на неразборчивые слова старой песни классического рока Майк Клируотер, раздражённо вскинув рыжие брови. (Ему послышалось вместо «джюс» – «джу», то есть – вместо «сок» – «еврей»).
– А «Пинк Флойд» и не поют о евреях вовсе. У вас, у евреев, мания величия. Это «Битлы» поют. Об утреннем соке «Флойд» пели. Гы! – засмеялся Грег, – Ты меня, право, удивил, Майк – ну при чём тут евреи? Или ты до сих пор дома по-русски с родителями общаешься? «Сок по утрам» это полезнее пива, правда, Арчи?
– Да, иной раз родители ко мне по-русски, иной – так… – совсем смутился Майк, заметно покраснев.
– Сок