Только маму жалко. Она всё время плачет. Она тоже не знает. Оля часто сидела с ней рядом. Сидела и молчала. А мама плакала.
Ночью после поминок, на десятый день после смерти папы, Оля вдруг проснулась. Пусть она и не спала, но слышала музыку. Красивые голоса пели песни без слов и смысла. Да и кому он нужен, этот смысл, когда так красиво. Её комната медленно наполнялась светом, всеми цветами радуги и бесконечностью ароматов. Свет шёл из окна. На душе вдруг стало так спокойно, как будто не было ничего – ни похорон, ни маминых слёз… Мама! Надо показать маме! Показать, что это не сон, а правда! И с папой всё хорошо.
- Мама, иди, посмотри! Мама, ты где? Иди сюда!
Девочка встала и пошла к Свету, льющемуся из окна. Навстречу теплу, музыке и цветам.
«Оля кричала или показалось? – сквозь сон подумала Алла. – Наверно, ей кошмар приснился».
Женщина торопливо прошла в комнату дочери. И чуть не потеряла сознание. Оля стояла на подоконнике распахнутого настежь окна и звала её, маму. Алла с криком подбежала к окну и рывком опрокинула дочь на пол.
– Олечка, милая, ты что делаешь? – женщина рыдала, прижимая к себе дочь, как будто та всё ещё могла упасть. – Олечка, ты же у меня одна осталась, Оля…
На лице девочки застыла блаженная улыбка. Глаза смотрели куда-то вдаль. Она бормотала еле слышно бессвязные слова, что-то про свет и музыку, про голоса, про слёзы. Мать принялась бить её по щекам.
– Оля, ты чего?! Посмотри на меня, Оля! Что с тобой?!
Через пятнадцать минут приехала «скорая». Врач осмотрел девочку, немного непонимающе кивнул фельдшеру.
– Везём в психоневрологический. Какой-то острый приступ психоза.
В детском отделении психоневрологического диспансера Олю принялись приводить в чувство. Игорь Алексеевич, немолодой психиатр с весьма озадаченной физиономией, отвёл Аллу в ординаторскую.
– Алла Ивановна, что могло спровоцировать такое состояние?
– Доктор, – заплаканная женщина едва могла говорить. – Десять дней назад умер мой муж, Оленькин папа. Она стала странно себя вести в последние несколько недель. У Паши случился инфаркт, и Оля стала совсем не своя… Мало разговаривала, домашнее задание делала только если я просила. Ещё говорила часто про какие-то красивые сны. А сегодня чуть не выпала из окна. Доктор, что с ней, что с моей Олечкой?.. – Женщина снова заплакала.
– Алла Ивановна, сейчас я не могу сказать ничего конкретного. Надеюсь, мы скоро выведем её из психотического приступа, и она сама нам всё расскажет.
Доктор попытался немного ободрить несчастную мать. Но сейчас это было бесполезно.
– Жанна, принеси валерьянки быстро, – сказал Игорь Алексеевич медсестре.
Между тем из отделения вдруг раздался крик Оли, затем крики персонала.
– Зачем?! Зачем разбудили?! Не хочу… Отпустите! Не хочу! Не понимаете ничего… Зачем?! Мама! Мама где?! Не хочу, отпустите меня!
– Ещё дроперидола, быстрее сюда, держите её!
– Больше нельзя, доктор, предельная доза…
– Коли,