– Двадцать четвёртая квартира, – вслух размышлял Денис. – Четырёхэтажное здание. Два подъезда. Скорее всего, по три квартиры на площадке. Три на четыре равно двенадцать. Стало быть, двенадцать квартир в подъезде. И получается, что моя квартирка – самая последняя, на последнем этаже второго подъезда.
Довольный своим расчётом, Денис направился ко второму подъезду, чтобы проверить свою догадку.
Впрочем, логика подвела. Денис ввёл код, с трудом открыл железную дверь и поднялся на первый этаж. Слабая лампочка, спрятанная в пыльном круглом плафоне, еле рассеивала темноту, окутавшую площадку. Квартир на этаже оказалось всего две: семнадцатая и восемнадцатая. Денис провёл рукой по волосам, делая в голове новый расчёт. Получалось, в первом подъезде шестнадцать квартир, по четыре на этаж. А во втором – восемь, по две на этаж.
– Маразм какой-то, – пробормотал он и двинулся вверх по лестнице, к квартире, где его ожидал загадочный работодатель.
2
Лана свернула на Остоженку в полвторого ночи. В голову будто напихали бутылочных осколков и время от времени встряхивали её. Ноги гудели, словно она прошла не два-три километра, а все десять. И ужасно хотелось курить.
«Ну почему со мной происходит эта ерунда? Почему я всё время вляпываюсь в дерьмо? Вернулась бы, взяла свои деньги у Ленки, поехала бы домой, купила пачку сигарет и бутылку вина. Взяла бы книжку и сидела бы, читала. Нет же, шарахаюсь ночью в одиночку по городу».
Как только она начинала думать о том, что до дома нужно идти ещё не меньше двух часов, желание курить превращалась в невыносимую пытку, заставляющую Лану сжимать челюсть до скрипа в зубах. Она достала разряженный телефон и нажала на кнопку включения. Не надеялась, что вдруг произойдёт чудо, и тот заработает, но всё же попробовала.
«Чёртов кирпич! Почему ты сдох именно сейчас?»
Лане хотелось рвать и метать. Сейчас её всё раздражало. Она ненавидела весь мир за то, что она здесь, на Остоженке, так далеко от дома, без денег, без сигарет и без возможности позвонить. Ненавидела Ленку с её проблемами, ненавидела Ленкиного Серёжу с его тупыми дружками, которые смотрели не неё, как дворняги на суку во время течки.
Несмотря на отвратительное настроение, Лана ещё раз порадовалась, что ушла с этой пьянки.
Началось всё днём, часа в три.
Ленка, с которой Лана (собственно, последнюю звали Светланой, но представлялась она только второй частью, так как имя целиком она терпеть не могла) снимала квартиру, заявила:
– Мой Серёженька сегодня звал к себе. У него день рождения. Сказал, будет пара его друзей.
Лана, мысленно посмеявшись над тем, как Лена называет двухметровую с квадратными плечами махину – своего парня, сказала:
– Рада за тебя.
– Нет, ты не понимаешь. Мне там не хочется одной слушать их разговоры о том, сколько они выпили и как набедокурили.
– Ну,