– Я не планировал визиты, когда…
– Нет. – Она подняла руку и зашла в комнату. – «Будуар».
– У мужчин не бывает будуаров, Лайла-Лу. У них спальни.
– Я про запах. Это духи Джули. Разве не улавливаете?
Он принюхался и не сразу понял, что давно ощущает ее аромат – свежий и игривый. Но помимо него в воздухе витало что-то еще – более глубокие, чувственные нотки.
– Сейчас чувствую.
– Черт, это безумие, но вы были правы. – С бьющимся сердцем она вцепилась в его руку. – Вы были правы насчет взлома квартиры Джули, потому что тот, кто проник туда, был здесь. Возможно, он и сейчас здесь.
– Стойте тут, – приказал Эш, но Лайла вцепилась в него еще крепче, теперь уже двумя руками.
– Ни в коем случае, потому что смельчак, который говорит оставаться на месте, имеет все шансы попасть под нож маньяка, который прячется в шкафу.
Он подошел к шкафу и распахнул его. Она не ослабляла хватки.
– Никакого маньяка.
– Не в этом. Тут шкафов тьма тьмущая.
Не желая препираться, он повел ее за собой и обыскал весь второй этаж.
– Оружие бы не помешало.
– Мой «калаш» в ремонте. Никого нет ни здесь, ни на первом этаже – там вы все осмотрели. И запах сильнее всего в моей спальне.
– Думаете, она напоследок зашла сюда? Или пробыла здесь дольше всего? Я говорю «она», потому что мне слабо верится, что убийца, он же грабитель, он же потенциальный маньяк, душится украденным «Будуаром».
– Возможно. Нужно проверить студию. Слушайте, если вам не по себе, запритесь в ванной.
– Ни за что. «Сияние» читали?
– О господи.
Смирившись, он пошел к лестнице, а она вцепилась в его ремень и двинулась следом, как на буксире.
В иной ситуации большое захламленное красочное пространство заворожило бы ее. Но сейчас Лайла озиралась по сторонам, ожидая нападения. Скользила взглядом по столам, мольбертам, холстам, банкам, бутылкам и тряпкам. На одной стене висела массивная доска с фотографиями, набросками и наспех нацарапанной запиской.
Пахло красками, скипидаром, мелом.
– Тут столько запахов, – сказала она. – Вряд ли я унюхаю духи.
Она посмотрела вверх, на световой зенитный фонарь, потом окинула взглядом зону отдыха с длинным кожаным диваном, парой столиков, лампой и сундучком – и расслабилась. Отцепилась от его ремня и сделала несколько шагов в сторону, чтобы лучше рассмотреть помещение.
У стены стояли десятки полотен. Ей хотелось спросить, что побудило его написать их, а после вот так сложить в кучу. Что вообще он с ними делает? Но момент для расспросов казался неподходящим.
И тут она заметила русалку.
– Боже, она прекрасна. И ужасна. Так ужасает подлинная красота. Она не станет их спасать, да? Это не Ариэль, ищущая любви и мечтающая о ножках. Ее единственный избранник – море. Она будет смотреть, как они тонут. И если кто-то доберется до ее скалы, его участь будет еще ужаснее. Но последнее, что он увидит