– Точно, – отвечает молодой англичанин, радуясь добыче. – Но что нам с ними делать? Мы не можем нести их всю дорогу.
– Конечно, не можем, – отвечает мексиканец. – Это и не нужно. Пусть лежат до нашего возвращения. Но нет, – поправляется он. – Это не подходит. Здесь точно есть волки – несомненно, койоты, если не другие виды, – и, вернувшись, мы можем найти только перья. Надо их подвесить, чтобы до них не дотянулись.
На то, чтобы подвесить птиц, уходит несколько минут. Одну ногу прокалывают, во второй обнажают сухожилие и создают петлю: потом птицу поднимают и подвешивают на высокой питахайе.
– Идем дальше, – говорит гамбусино, когда перезарядили ружья. – Будем надеяться, что встретим четвероногую дичь, достаточно большую, чтобы у всех был кусок свежего мяса на обед. Наверно, придется много пройти, прежде чем встретим что-нибудь такое: наши выстрелы могли разогнать птицу и зверей, все они убежали на дальнюю часть месы. Но я хочу идти прямо туда, мучачо, по причине, которую еще не сообщал тебе.
Эти слова гамбусино произносит с тревожным выражением на лице, и Генри Трессилиан подозревает, что у его спутника на уме есть еще что-то, кроме дичи. Он еще до выхода из лагеря заметил, что мексиканец кажется более возбужденным, чем обычно; он как будто очень торопится выходить. Несомненно, он намекает на причину этого, но что это, молодой англичанин не может догадаться.
– Могу я сейчас узнать причину? – спрашивает он, заметив серьезное выражение лица спутника.
– Конечно, можешь и узнаешь, – охотно отвечает мексиканец. – Я сказал бы тебе и остальным раньше, но сам не был уверен, и мне не хотелось без основательной причины поднимать в лагере тревогу. Надеюсь, такой причины по-прежнему нет. Возможно, это не был дым.
– Дым! Какой дым?
– Который я увидел вчера вечером после того, как мы пришли на берег озера. Может, мне только показалось.
– Где?
– На северо-востоке, очень далеко.
– Но если это был дым, что он может означать?
– В этой части мира очень многое. Он может означать опасность, даже смерть.
– Ты меня удивляешь, сеньор Висенте. Как дым может это означать?
– В этом нет никакой загадки, мучачо. Там, где дым, должен быть огонь, костер. А вокруг костра здесь в лланос могут сидеть индейцы. Теперь понимаешь, о какой опасности я говорю?
– Понимаю. Но я считал, что в этой части страны нет других индейцев, кроме опата, а они христиане и живут в поселках.
– Все это верно. Но поселки опата далеко отсюда и в другом направлении – прямо противоположном. Если это был дым, то костер разожгли не опата, но люди, которые похожи на них только цветом кожи. Они тоже индейцы.
– Какие это могут быть индейцы?
– Апачи.
– Действительно, если они по соседству, это очень опасно. – Молодой англичанин достаточно долго прожил в Соноре, чтобы знать об этих свирепых дикарях. – Надеюсь, это не они, – доверчиво и с опасением