Мы простояли в такой позе, наверное, несколько минут. Я боялась шевельнуться, казалось, что сейчас моему мужу не стоит мешать – ему необходимо время осознать и успокоится.
– Будет тяжело, идти придётся долго, – прошептал муж, – я не должен тебя звать. Через семь дней меня объявят изменником.
– Плевать, – буркнула в ответ.
Если я верно поняла, Анрэй против очередного нападения на соседний туат, так как людей после последнего набега осталось немного. А его папаша и старший братец-лис высмеяли его. А теперь ещё поставили перед выбором, которого нет: так или иначе будет смерть. Что же, мне всё равно не понравилось жить в этом туате, да и без Анрэя непонятно, что со мной будет. Так что валим вместе.
– Нам негде будет жить, придётся строить хижину, – продолжил муж «расхваливать» дальнейшую жизнь с ним.
– Угу, замечательно. Построим так, как нам надо. И вообще, отпускай меня. Я тяжёлая.
– У тебя вес барана, – фыркнул муж, улыбаясь. На его лице сейчас разгладились морщины между бровей, зато появились у глаз, которые светились счастьем.
– Вот спасибо, нашёл с кем сравнить. Пошли хоть умоемся, раз у бани стоим, – проворчала я, хотя в душе была счастлива. Не знаю почему, но осознание, что мы покинем этот дом, построим свой, будем жить подальше от всех этих неприятных мрачных людей, меня воодушевляло и несказанно радовало.
– Пойдём, – в голосе мужа тоже были отчётливо слышны радостные нотки.
Зайти в баню не удалось: у двери на лавке лежал животом вниз тот самый мальчишка, который обещал принести мне воды для умывания. Вся его спина была располосована, кровила, местами порезы были глубиной в палец.
– Лиам! – воскликнула, подбегая к мальчику. – Кто? Кто эта тварь?
– Тише, успокойся. Он раб, – как само по себе разумеющееся сказал Анрэй.
– Он ребёнок! Лиам, потерпи, я сейчас что-нибудь придумаю, – я лихорадочно заметалась вдоль бани. – Анрэй, мне нужна вода, желательно кипячёная, а ещё заживляющая мазь или отвар, чистая ткань на бинты. Господи! Есть же здесь ранозаживляющая мазь?
– Куинн, успокойся! – рыкнул муж. – Я сейчас приведу Кару, она знает, что делать.
– Хорошо, – пробормотала я, – только быстрее.
Я снова подошла к ребёнку, аккуратно, стараясь не задеть рассеченое ухо, погладила по голове. Феликс, усевшись рядом, чуть слышно поскуливал.
Минут через пять вернулся Анрэй, следом за ним, медленно перебирая ногами, шла старушка невысокого роста с седой головой, в её руках был небольшой мешочек.
– Так, что тут у нас? Анрэй, мальчик мой, сними с него рубаху, только осторожно. А ты тащи воду в ковше, будешь промывать, – распорядилась, надеюсь, лекарка.
Спустя час ребёнка отнесли к старухе, раны мальчишке обработали какой-то вонючей мазью, перед этим полив такой же вонючей настойкой.
Я осторожно поила Лиама с чашки отваром, прислушиваясь к разговору Кары и