Мысль о том, что им-то терять нечего, потому как молодые, глупые и ни за кого не отвечают, а взрослым есть что терять… тех же детей, за которых они смертельно боятся, молодняку и в голову не забредала. Или заглянула да и вылетела в окошко.
Впрочем, даже до молодежи доходила мысль о том, что есть диверсии, а есть мелкие пакости.
Диверсия – это когда ты наносишь серьезный и существенный ущерб противнику.
Мелкая пакость – это когда он отряхнулся и пошел, а тебе вломили промеж ушей так, что даже мозги в крестцовой области зазвенели.
Вот как ни крутили и ни вертели парни, но ничего серьезнее мелких пакостей придумать не могли. И сами это понимали.
Собьют они один истребитель?
Да, но у врага их еще три сотни. А может, и пять, и еще тысячу пришлют, не поморщатся… Убьют они одного… ладно, даже десять ша-эмо?
И что?!
Их, гадов, по определению больше. Даэрте – одна планета, а у ша-эмо в их проклятую Конфедерацию сотни входят. Они даже и не заметят ничего…
Но что делать-то? Что-то же надо!
– А если… освободить королеву?!
Мысль родилась, блеснула – и не потухла, как это обычно бывает с хорошими идеями. Загорелась огоньками в глазах, засветилась зелеными искрами, даже трава шевельнулась, заблестела, зашуршала. Природа привычно откликнулась на энтузиазм даэрте.
Слово взял Элран.
– Мы практически ничего о ней не знаем. Где она, как содержится, кто ее охраняет…
– Мы можем это узнать, – тихо произнес Шавель. Тихоня, ученый, он оказался в их компании потому, что видел и другую сторону вопроса. Дети ничего не боятся и пытаются что-то сделать. Родители боятся и делать ничего не хотят. Но если позволять страху разъедать тебя… это как корневая гниль. Дерево все равно умрет, только мучиться будет дольше.
Поэтому надо что-то делать, но правильно, осторожно и аккуратно. Вот он и попробует… только – что? Делать что-то надо, но что и как? Никто не знает и не может ответить. Значит, нужно самому. Решать, выбирать, нести за это ответственность.
А если и правда – королева?
Все знают, что без правителя даэрте… не народ. Без человека, которого приняла и увенчала Дубовая корона, они мало что могут. Ша-эмо это тоже знали и ударили в самое уязвимое место. Лишили народ даэрте их центра, их сердца, их надежды.
Почти уничтожили.
Но если и правда – попробовать?
Шавель помнил…
Зеленые глаза, волосы цвета весенней травы, проказливую улыбку…
– Как мы можем это узнать? – Элран был нетерпелив. Шавель потер лоб привычным жестом, разгладил морщинку над бровями. Как-то она сама складывалась, когда он говорил о серьезных вещах.
– Мы можем перехватить их переговоры. И даже поучаствовать.
– Как?! У них эта… эл… роника!
– Электроника, – отмахнулся Шавель. – Я последнее время интересовался этим вопросом.
И замолк, даже беспомощно. Как объяснить в нескольких словах то, что он понял?