Увидев Птолетита, Элионте улыбнулась, обрадовавшись тому, что ей не пришлось его долго разыскивать. Она хоть и знала, что этот уголок Райского сада был особенно любим ее другом, но как знать, куда бы ему вздумалось уйти в таком состоянии.
Если он здесь, значит не все так безнадежно! – подумала Элионте. И как знать, может ее беспокойство и вовсе было напрасным!
Она тихо приблизилась к Птолетиту, едва касаясь босыми ступнями кудрявого, мшистого природного покрывала, и опустилась перед ним на колени.
Он же, ощутив ее присутствие, приоткрыл веки.
– Элионте! Ты уже вернулась?
Она пытливо заглянула ему в глаза, от всего сердца желая вновь не увидеть в них то, что ее так встревожило. И тут же невольно отпрянула, испугавшись. Его взгляд ничуть не изменился, и ко всему прочему в нем появилась непреодолимая усталость.
– Да – ответила она, усмотрев удивление в его взгляде, понимая, что выдала свой испуг.
Птолетит удивленно продолжал на нее смотреть, и Элионте ничего не оставалось, как приветливой улыбкой отогнать прочь его немой вопрос.
– Я уже вернулась и сразу же поспешила найти тебя!
Птолетит приподнялся и оперся на локоть.
– Так ты, что же, прямо с Земли?
– Да!
– И даже не побывала у себя?
– Нет!
– Но к чему такая спешка? Разве тебе не потребовался отдых после возвращения?
Элионте растерянно пожала плечами.
– Работа была не сложной на этот раз, да к тому же принесла мне удовлетворение, так что
я вовсе не устала.
Взгляд Птолетита помрачнел после этих слов.
– Удовлетворение! Как любишь ты пользоваться этим безликим определением! И из твоих уст я уже давно перестал слышать такие слова как радость, блаженство, счастье!
Элионте наклонилась к нему и нежно положила свою прохладную ладонь на его чело.
– Ну вот, ты снова об этом!
Птолетит устало прикрыл глаза, ничего не ответив ей.
Элионте тоже молчала, не зная, что сказать, чтобы обойти неприятную, запретную, по ее мнению, тему разговора. Однако ее друг, напротив, имел желание поговорить и именно о том, что и являлось причиной нынешнего его состояния.
– Скажи, а тебе давно ли доводилось видеть здесь хоть одно счастливое ангельское лицо?
Она молчала, опустив глаза.
– Вот видишь! – многозначительно сказал Птолетит и тяжело вздохнул.
И ты всякий раз пытаешься увести меня от этой темы, так, словно суждение об этом тебя совсем не касается! Так, словно тебе это все безразлично!
– Вовсе нет, Птолетит, вовсе нет! – горячо