– Береги себя, – сказал ей вслед незнакомец. Усмехнулся и добавил: – Дверцу-то закрой.
Настя захлопнула дверцу. «Лада» тут же сорвалась с места и, быстро набрав скорость, укатила в ночной сумрак. Настя смотрела ей вслед, пытаясь осмыслить то, что с ней только что произошло. Она вспомнила бандитов, которые пытались ее поймать, вспомнила красавицу брюнетку, которая с невероятной скоростью бежала за автомобилем… А потом – выстрелы из пистолета.
Вскинув руки, Настя закрыла ладонями лицо и пробормотала:
– Это все не по правде. Мне все это померещилось. Или… Или я заболела?
В ответ девушка ощутила что-то вроде лучика надежды. Она убрала ладони от лица и потрогала лоб. Лоб был прохладным. Никакого намека на температуру.
– Наверное, это все из-за коктейлей, – пробормотала она. – Я слишком много выпила.
Голос ее прозвучал не слишком уверенно, но даже такое объяснение было лучше, чем ничего.
Рядом взревел мотор. Настя вздрогнула и подняла взгляд. «Лада Приора» снова стояла у обочины.
– Дочка, подожди минутку, – окликнул ее, высунувшись из окна, странный «пенсионер».
– Что? – настороженно спросила Настя.
Мужчина протянул из окна руку и быстро коснулся пальцами лба Насти.
– Забыла! – громко и веско проговорил он. – Погоню, нас с Игорьком, полуэксов из переулка! Никаких странностей. Придешь домой – сразу ложись спать.
Он убрал руку, «Лада» тронулась с места и умчалась прочь. Настя потерла пальцами лоб, ощущая в мозгу странную пустоту. Потом пожала плечами и поплелась к метро. Через несколько секунд картина погони полностью стерлась из ее памяти.
Фонари ярко освещали голубоватый лед, по которому вычерчивали круги молчаливые люди на коньках, в спортивных куртках и шапочках. Картавый динамик на столбе надсадно выводил:
Белые розы, белые розы,
Беззащитны шипы.
Что с ними сделали злые морозы,
Лед витрин голубых…
Настя скользила по ледяной глади, а впереди два подростка толкали перед собой широкую фанерную лопату, за которой оставалась полоса чистого льда.
Настя на секунду остановилась, чтобы перевести дух, и вдруг увидела под ногами что-то непонятное. С тревогой в сердце она низко наклонилась и аж вспотела от ужаса. Из-подо льда на нее смотрело женское лицо.
Оно показалось Насте знакомым, но девушка не успела вспомнить, где его видела, потому что лицо начало преображаться. Кожа на щеках женщины сморщилась и посинела, а из приоткрытого рта, превратившегося в пасть, показались четыре острых желтоватых клыка.
Чудовище в женском обличье улыбнулось Насте мерзкой улыбкой и постучало когтями в лед, как в оконное стекло, – тук-тук, тук-тук, тук-тук.
Настя хотела закричать – и проснулась…
«Это ж надо! – думала она, лежа в темноте и прислушиваясь к тому, как колотится в груди сердце. – Такой ясный сон, цветной. Аня говорила, что цветные сны видят только шизофреники.