– Чего ноги вытянул? – тут же прикрикнули на него. – Ишь, барин нашелся…
У писателя Бориса Карельского (довольно известного, кстати!), разумеется, был свой автомобиль. Вполне неплохой. Но раз уж заниматься самобичеванием (а русский народ, как он успел заметить, любит это делать – с надрывом, с эдакой трагической ноткой, чтобы потом можно было себя пожалеть, и рассказывать потом о своих страданиях всем подряд), то уж делать это по полной программе! Поэтому – то Карельский и поехал на общественном транспорте.
Впрочем, была этому и другая причина. Не менее важная. Боре просто не хотелось, чтобы его узнали раньше времени. Пока что это удавалось – в автобусе его никто не узнал. И от этого было и радостно, и обидно одновременно.
Началось все месяц назад. С того, что Борю пригласили на телевидение в одну популярную передачу.
Его книги были довольно известны. Не менее известны были и сценарии, по которым уже сняли аж семь фильмов! Жаль, что всего семь… Больше его сценарии вряд ли будут снимать. А все из-за того, что на этой самой передаче он, не подумав, высказался довольно резко.
Ну и что с того? Ну, сказал и сказал! А оказалось – не просто сказал. Это называется – оступиться в биографию.
И началась травля!!!
Многим писателям пришлось нелегко. Вспомнить хотя бы Пастернака! Талантливейший человек! Бабушка всегда говорила – Господь его в темечко поцеловал. А сколько всего вынес? «Зверь в загоне», – так он писал про себя.
Но в случае с Карельским все было по-другому. Поскольку травило его не государство, а сами люди.
Хуже всего было то, что в эпоху интернета люди стали вываливать весь негатив на …всех, кто есть в этом самом интернете. Да и что проще: плохое у тебя настроение – идешь в интернет и под именем «Кошечка 777» пишешь ему – Боре Карельскому – все, что накипело у тебя в душе за этот поганый день. Словно он виноват в том, что суп у тебя убежал на плиту, в автобусе была давка, а начальник на работе – тиран и самодур!
Пожалуй, это не самое страшное в жизни, и Боря Корюшкин вполне мог бы это пережить. Но! Когда такие письма приходят сотнями в день – в течение целого месяца! – поневоле разочаруешься и в людях, и в мире.
Боря впал в депрессию. Сначала он попробовал уйти в творческий запой. Такое с ним случалось часто. Когда к нему в голову приходила идея – он садился и писал. Писал, писал – ни на что не отвлекаясь. Сутки, неделю, месяц! Но сейчас – как назло – в голове не было абсолютно никаких идей.
Тогда он решительно отбросил слово «творческий» и попробовал уйти просто – в запой.
Но и это у него не получилось. Поскольку Боря, с детства насмотревшись на вечно пьяных соседей, к алкоголю относился с опаской. «Бросить бы все к чертям, и в Кисловодск!» – неожиданно всплыла в голове фраза его коллеги Берлиоза. Вместе с этой фразой в голову писателя Бориса Карельского, наконец-то, пришла гениальная мысль! Одна – но зато какая! А зачем ему в Кисловодск, когда у него есть бабушка?
Летние каникулы у бабушки Боре всегда нравились. Он любил и огородные работы, и походы за ягодой в лес, и шум дождя… Самым приятным было ночевать на сеновале. И наблюдать этот самый шум дождя, лежа на сене, укрывшись стареньким ватным одеялом. Мама всегда боялась, что на сеновале он простудится. А бабушка заступалась – и он убегал…
Бабушка, к счастью, была еще жива. И в свои восемьдесят один год и выглядела, и чувствовала себя еще вполне ого-го!
Вот он и сбежал от всех к бабушке, которая, разумеется, его в обиду не даст!
***
А через два часа Боря уже сидел в родном бабушкином доме.
Здесь практически ничего не поменялось. Те же стены, побеленные известкой (чтобы цвет получился не белесый, а слегка голубой, бабушка добавляла в известку синьку). На стене – календарь за 1998 год. И Боря знает, что бабушка не снимает его потому, что на нем изображена икона, а то, что календарю больше двадцати лет, бабушку мало интересует. В углу – кровать, застеленная самошитым лоскутным одеялом. Он когда-то любил рассматривать его перед сном. Напротив кровати – старый Борькин письменный стол. А на столе… На столе стояло то, чем десятилетний Борька гордился больше, чем сорокапятилетний писатель Борис Карельский гордился своими книгами.
Это был фрегат. Большой, красивый! Ни у кого из его знакомых такого не было. А у него был!
В то лето Борька был одержим идеей стать пиратом. Он впервые прочитал "Остров сокровищ", и всюду закапывал клады. Кладами выступали драгоценности из бабушкиной шкатулки: штук пять бус (одни из них, янтарные, были тогда безумно дорогие; их дедушка привез из Калининграда), катушки с нитками, медный кулончик в виде сердца, купленный бабушкой со своей первой стипендии, и так далее… Он закапывал их в ограде и за оградой, злосчастные Калининградские бусы он закопал в грядке с укропом (их нашли только спустя пять лет. Что удивительно – они отлично сохранились, и теперь красовались у бабушки