Пятый подручный неодобрительно покосился на нее, а после произнес:
– Они основание и опора свода. Ты вошла в мир, созданный нашим Покровителем.
– Мир в мире? – уточнила я. – Но, выходит, он не создан, а лишь преобразован из уже созданного, верно? Илгиз внес свои изменения в творение своего брата, я правильно понимаю?
Рахон поджал губы, смерил меня непроницаемым взглядом и, заложив руки за спину, отошел, бросив на ходу:
– Мы уходим, Ашити.
– Хорошо, – ответила я, в последний раз посмотрела на солнечное небо и направилась за своими похитителями.
Мы шли в молчании. Особой поклажи не было, если не считать пары наплечных сумок, которые несли Рахон и неразговорчивый илгизит. Первым вышагивал пятый подручный, за ним шла махари, я за ней, а замыкал шествие воин – так я решила его называть. Я прислушивалась к звукам этого подгнившего мирка, но тишину почти ничего не нарушало, несмотря на дневное время. Не было птичьих криков, не шуршал опавшими листьями зверь, даже ветра я почти не ощущала.
Не имея иного занятия, я углубилась в размышления. Впрочем, они были праздными. Я не обдумывала что-то важное, просто вспоминала слова Рахона о Каменном лесе. И чем больше думала, тем меньше понимала, что привлекает людей в таком покровителе, как Илгиз. Жалкие потуги его выглядели смешными рядом с деяниями старшего брата. Белый Дух создавал жизнь, его брат – лишь ее подобие. Я сомневалась, что здесь обитают существа хоть немного симпатичнее черына. Может, они и были разумны, но в это верилось с трудом. Впрочем, заботу о своих созданиях он все-таки проявил, натыкав столбов, которые поддерживали некий свод, не позволявший проникать в этот маленький мирок солнечному свету, а яркий свет местные твари не выносили, что показал пример с факелом. Однако без солнца чахли и умирали растения, а значит, однажды тут не останется ничего, кроме болот, тварей и каменных столбов. Неприятное место.
– Рахон, – позвала я пятого подручного. – Ты ведь не опасаешься существ, которые здесь обитают?
– Не опасаюсь, – ответил он. – Никому из нас, кроме тебя, они не страшны. На нас знаки Покровителя.
Акмаль полуобернулась и насмешливо поглядела на меня. Я лишь фыркнула, вновь не сраженная ее значимостью. Но мне вспомнилось иное, и потому следующий вопрос я задала уже махари:
– Почему ты хотела иметь много братьев, Акмаль?
Теперь она развернулась ко мне лицом, но не остановилась, а продолжала идти спиной вперед. Я пояснила:
– Ты говорила Эчиль, что сестры – ничто, ты хотела иметь много братьев. Почему? Тебя обижали и ты видела в них защиту?
Махари приподняла брови, а после рассмеялась. Теперь она вновь шла, глядя вперед, а я смотрела на ее затылок. Мне подумалось, что женщина не ответит, однако она заговорила.
– Не было глупцов, кто бы осмелился обидеть дочь великого махира. Ко мне относились с почтением. Все прислужники и воины склоняли головы, – закончила она со знакомой заносчивостью.
– Тогда