Я с комфортом устроилась у нагретой солнцем стены и принялась жевать краба, наслаждаясь каждым кусочком. Кормили в Чаате отменно, особенно по сравнению с тем, что я могла себе позволить по пути, где я опасалась разводить огонь, чтобы не привлечь кого-нибудь менее сговорчивого, чем ба. Глупо было бы погибнуть на полпути – ни нашим, ни вашим. Всё же моя главная задача – отомстить, а потом уже отдать свою махару.
Заклинание жертвоприношения я выучила назубок, так что мою махару получит только мой клан. Главное – побольше всего поджечь и разрушить, а потом в суматохе проникнуть в храм и совершить обряд. Можно и без храма, конечно, но тогда нужно время… В общем, сориентируюсь по ситуации. Хорошо, если успею убить главу. И того, в чёрном, который зарубил мою ба. Вот и вся идея.
Вообще я никогда в жизни не убивала людей. Махарьяты обычно народ мирный, а если кто из обывателей попался на пособничестве демонам, их судьбу решают обывательские власти, а не мы. Но, во-первых, мне легко было думать о Саинкаеу как о нелюдях. Какие люди бы поступили так, как они? Отец называл их не иначе как чёрной чумой. А во-вторых, почему-то же выпал мне жребий первой жертвы, и моя гордость не позволяла мне думать, что только ради моей махары. Если же месть и правда была моей судьбой, кто я такая, чтобы спорить с мировым порядком вещей?
Помотав головой, я отогнала суетные размышления. Я уже всё решила. Точнее, я покорилась вселенскому закону, ибо только так и можно латать прорехи в ткани мира и избавлять всех людей от страданий.
Чтобы отвлечься, я оглядела улицу повнимательнее и заметила метнувшуюся за угол тень. Что тут, полный город соглядатаев? Ладно, я уже устала от них бегать. Пускай подходят, потолкуем по-воински, мне терять нечего.
Однако пока что по мою душу никто не являлся, и я могла спокойно жевать и рассматривать улицу. Похоже, я забрела в богатый квартал. Такие стены вокруг обычных домов не строят! Если кто-то выйдет сейчас из ворот или вернётся с прогулки, меня, скорее всего, погонят: кому понравится, что у него под забором сидит какая-то девица и уминает пахучий рыночный обед? Но ничего серьёзного мне не грозит. Пересяду под другую стену, и всё. Даже в Чаате никто не натравит собак или охрану на странствующую махарьятту.
И, конечно, стоило мне пригреться и расслабиться, как кого-то принесли горные духи. Да не абы кого, а не меньше, чем сынка городского канана, судя по изукрашенной повозке и запряжённым в неё лоснящимся гаурам с увитыми лентой рогами. Огромные звери остановились прямо передо мной, и кучер в зелёной форме соскочил с козел, чтобы подставить лесенку для пассажира. Ближайший бык потянулся ко мне, почуяв ароматное блюдо, и фыркнул, сдув с обочины мелкую птицу. Я кинула ему кусок сладкого корня,