– Нет, – покачала головой София.
– Не хочешь? Уже обед, – продолжала наступать Мэй.
– Я кушала.
– Готова спорить, что было не очень вкусно.
– Было очень вкусно, – почему-то хмурясь, заупрямилась София. – Эмма всегда делает хороший обед.
– Нет, – без колебаний затрясла головой Мэй – нет, нет, Эмма не умеет хорошо готовить. Там, где мы живем, она всегда готовит всякую бяку.
Глаза Софии округлились от возмущения, но вместе с тем в ее взгляде проскользнули робкие смешинки, словно она начала понимать, что Мэй всего лишь дразнит ее.
– А нам она готовит вкусную еду, – тем не менее, возразила она.
– Что-то мне не верится, – скептически поджав губы и явно веселясь, протянула Мэй, а затем оживилась: – А пусть докажет, что она умеет печь хорошие блинчики, а?
– Блинчики? – уже переключаясь на другую линию, спросила София.
– Да, вкусные блинчики со сладким джемом. Знаешь, это бывает здорово.
По лицу Софии было видно, что это предложение показалось ей более чем заманчивым, но разум брал свое, и она все еще сомневалась.
– Эмма устала, – проявляя неожиданную силу воли, отказалась она. – Будем отдыхать.
– А вот я не устала, – уже смеясь, заявила Мэй. – Так что, может мне испечь эти самые блинчики?
– Умеете? – с ощутимым недоверием поинтересовалась София.
Происходили чудеса – иначе назвать этот разговор было нельзя. Без стандартного сопливого «Ой какая лапушка! А как зовут такую красавицу? А ты скажешь тете свое имя?», Мэйлин удалось выудить из Софии больше слов, чем Эмма смогла услышать за весь первый месяц общения.
– Конечно, умею, – с шутливо оскорбленным видом, закивала Мэй. – Ну, так как? Не откажешься?
София едва заметно покачала головой.
В результате кухня превратилась в игровое поле, где Эмма, Мэй и София шумно готовили блинчики. Справедливости ради стоило отметить, что в основном весь шум шел от Мэйлин, но, кажется, Софии это даже нравилось. После целого часа шуток, восклицаний и вопросов, они разместились все на той же веранде и принялись пить чай. Выходной удался даже лучше, чем она могла предполагать, и Эмма испытывала облегчение, а также всеобъемлющую благодарность по отношению к подруге.
Мэйлин уехала уже после обеда, пообещав, что в понедельник они обязательно встретятся и подробно обо всем поговорят.
Глава 8
Радостная суббота сменилась странным и весьма неожиданным воскресеньем. Когда она постучалась в дверь дома Ирены, открыл ей только Филипп, хотя в последние недели он всегда был в сопровождении своей маленькой сестры. После этого он обычно уходил в дальнюю комнату или вообще собирался и шел к друзьям. По крайней мере, за работой Эмма его не видела. Ей всегда было интересно узнать, как он проводит это время и не занимается ли он чем-нибудь опасным. Оставив поз