Зверюга быстренько ощипал птицу и посадил ее на вертел над огнем. Вскоре аппетитно пахнущее блюдо было готово.
Зверюга и его женщина
Зверюга снял птицу с вертела и принялся кормить свою женщину. Он отрезал самые вкусные кусочки и протягивал ей, она брала и ела. Сам Зверюга пока не ел. Главное, что она ела, и на него смотрела. Ему это очень нравилось, и он не мог налюбоваться. Он спросил ее:
– Почему ты не спрашиваешь, почему я не ем?
– Почему ты не ешь, мой господин? – спросила она.
– Потому что мне нравится смотреть, как ты ешь.
Зверюге очень нравилось смотреть, как ест женщина. Потому что, если женщина ест, значит, все хорошо. Это очень много значит. Потому что, если женщина ест, это означает, что на данный момент есть еда, есть кров, и все спокойно и благополучно.
Накормившись вдосталь, дикая дева устроилась полулежа на мягких шкурах и принялась следить за тем, что делает ее господин. Зверюга и сам тоже покормился, а после решил сработать мягкую подушечку для своей женщины, из перьев птицы, чтоб не пропадали, и чтоб женщине было уютно спать.
У Зверюги были отрезки тщательно выделанной кожи, он взял их, раскроил как надо, взял так же костяную иглу и нитки из тонких жилок, и сшил отрезки кожи так, что получилась наволочка. Он набил ее перьями. Хватило на хорошую подушку, птица была большая, и перьев и пуха много. Потом наволочку зашил, и получилась подушечка мягкая, хорошая. Зверюга для своей женщины старался, весь вечер возился. Справившись, он поразмял подушечку, повзбивал, и дал ей:
– Возьми, это тебе.
Она, ни слова не говоря, взяла подушечку, и довольная, прижала к животу.
Настало время сна. Зверюга потушил факелы, подбросил толстых дров в очаг и улегся на лежанку. Его женщина уклалась рядом с ним. Это ему тоже очень нравилось. Теперь он не один, рядом лежит его женщина и смотрит на него. Он сказал ей:
– Положи подушку под голову, будет удобней.
Но она обняла подушечку, прижав ее к груди, и так лежала, глядя на него. «Дикая», – подумал он, а вслух сказал:
– Ладно, как хочешь.
Зверюга заботливо укрыл свою женщину самой лучшей, самой уютной шкурой, а сам накрылся другой, чуть поплоше. Едва лишь он это сделал, а дева уже засопела, уснув довольная и успокоенная. Он осторожно погладил ее волосы, и еще долго лежал и смотрел на нее, и слушал как она сопит, и чему-то про себя улыбался, а потом и сам уснул.
На следующий день Зверюга решил, что надо ему приодеть женщину. На ней были какие-то старые лохмотья, едва прикрывавшие тело. Он собрался и сказал ей:
– Я иду добыть дикого зверя, пушистого. Никуда не выходи без меня. Жди меня. Поддерживай очаг. Поняла?
– Да, мой господин, – ответила дева.
– Ну я пошел.
И Зверюга отправился на поиски дикого зверя, пушистого, из шкуры которого можно было сшить одежду для женщины.