Продолжаю наступать на раненые щупальца в душе переростка:
– Мы с тобой похожи. Оба безродные и используемые светлыми! Но ты обязан вернуться и запустить время, иначе, начнется хаос и мы погибнем быстрее, чем об этом позаботится Алан. Однако мы с тобой хотим не просто выжить, а добиться своего, значит, должны работать вместе. И тогда ты сможешь вернуться в светлый город.
Льентерис склоняет ствол и качает ветками. От его листьев исходят белые огоньки, кружатся над домом и меняют вокруг нас реальность. Переросток тоже умеет творить иллюзии, но гораздо хуже, чем я. Тем не менее, его поступок еще раз убеждает меня в том, что дерево тоскует по дому не меньше, чем я по Ханин.
Большой корень взмывает в воздух и с грохотом обрушивается на землю. В месте, где он упал, появляется белая стена древнего города. За воротами виднеются своды башен и высокого дворца из камня, похожего на слюду, а вокруг вырастает густая роща из льентерисов и других сказочных деревьев.
Дерево приближается к своей иллюзии и делает вид, что находится дома, а я вспоминаю тот день, когда впервые увидел тот город в живую. Сейчас там ничего нет, и редкая сущность может добраться до стены.
Мощный поток воздуха качает ветки деревьев. Он исходит из под крыльев огромной восьмикрылой птицы с острым клювом и золотистыми перьями – это эйрис. Когда-то их было трое, но катаклизмы и войны унесли жизни двоих, и теперь остался один, последний из рода.
Эйрис внимательно смотрит на меня, делает круг и садится на высокую башню. На город опускаются сумерки, и рощу окутывает музыка, похожая на мелодию арфы. Так поют анрисы. Эти гибриды женщин и птиц вили свои дома на ветках переростков и заботились о том, чтобы у эйриса и светлых фантомов всегда была энергия на ужин. Не вдавался в подробности их личной жизни, но знаю, что последний эйрис выбрал в жены только одну птичку, а потом отправился на Эйтал, чем прервал род анрисов.
– Светлый город запечатан, и его охраняют визэрианцы, – говорит дерево.
По роще прокатывается шорох. Несколько мужчин в светящейся кольчуге приближаются к стенам города, перепрыгивая с одного ствола на другой. В их руках белые шары, а у одного из них – золотое копье с раздвоенным наконечником. Этот самодовольный мужлан отличается от остальных надменным взглядом, и я точно знаю, что это – Визэр! Самая большая ошибка старухи.
Подхожу к нему и смотрю в упор.
Старуха учит нас добродетели и ответственности за ошибки, а сама с головой пустилась в разрушающую связь с предводителем этой своры!
– Их мало, и они не соперники нам! – говорю я. – Силы Айны иссякают, она так слаба, что ее чары тают на глазах.
Визэрианцы заходят в город и теряются среди жителей, а следом растворяется и видение.
Дерево бьет по земле корнями и ревет:
– У нее есть преемник! Мальчишка на Эйтале, и он готов принять эту роль на себя.
– Он не знает своей силы, – спокойно говорю я. – К тому же, Эльдан влияет на него сильнее, чем