О, там будет много постов, на которые будут жаловаться.
Насколько мне известно, это первая крупная свадьба Pictey. Это также первая свадьба, на которую меня пригласили за многие годы, если считать обеспечение безопасности в Сети во время мероприятия приглашением, с чем я была абсолютно согласна.
Я включила свой монитор. В поле входа в систему я ввела 7, первую цифру идентификационного номера пользователя, а автозаполнение автоматически дополнило идентификатор пользователя Кэррин. Я бы узнал его где угодно. Проклятье.
Я снова вернулась мыслями к прошлой ночи. Что, если эскалации не произошло? Что, если я пропустила вопрос в анкете эмоциональной безопасности прошлой ночью, и теперь мне нужно пройти сеанс удаленной терапии или, что еще хуже, онлайн-семинар по психическому здоровью, прежде чем я смогу вернуться к своей работе? Что, если я не смогу работать в эти выходные? У меня не было в планах навещать своего отца. Что бы я делала вместо этого?
Я встала и прошла через весь офис. Мне показалось, что несколько пар глаз следили за мной. Я подозреваю, что люди в этом офисе смотрят на все в мире и мысленно щелкают «Да» или «Нет». Я стараюсь не обращать внимания на их взгляды. Кабинет Кэррин расположен в углу рядом с уборными. Я могла бы пойти и туда, что необычного в пользовании уборной? Я почти собралась так и поступать, но любопытство пересилило.
– Хорошо, – произнесла я, входя в кабинет Кэррин. – Ты победила.
Кэррин разговаривала по телефону, который был подключен к стене. То, что она пользовалась проводным телефоном, так раздражало! Я сочувствовала ее коллегам-менеджерам среднего звена, которым, вероятно, пришлось обзавестись офисным телефоном, чтобы она могла позвонить им по нему. Ее стационарный компьютер с удобной клавиатурой находился всего в двух дюймах от нее. Она могла бы написать им в чат, или позвонить по Zoom, или отправить письмо на электронную почту. Почему она всегда настаивала на навязчивом, нарушающем границы телефонном разговоре?
– Хорошо. Что ж, похоже, мы готовы это сделать, – сказала она в трубку. Я постучала в дверной косяк и жестом попросила ее повесить трубку.
– Хорошо, – сказала она, делая мне небольшой жест рукой, ладонью вверх, боком, что, я думаю, означало «входи, садись». – Правильно, правильно. Я вас услышала, – ответила она, хотя я сижу здесь и жду, и это меня она должна слушать. – Я, разумеется, понимаю, о чем вы говорите, – добавила она.
Я закатила глаза и скрестила руки на груди, потому что она, вероятно, должна быть экспертом по языку тела. Она заметила это и сделала мне небольшую гримасу, которую я даже не хочу интерпретировать.
– Я ценю ваше время, – убеждала она, и я понадеялась, что она обращалась ко мне. – Мы вернемся к этому позже, чтобы я могла сделать первый шаг, – продолжила она. Это она говорила в телефон, я совершенно уверена. –