– Никак не привыкну, – сказал Иса Исаевич. Он руководил Махачкалой уже полгода, но словосочетание «никак не привыкну» возникало в его голове постоянно. Каждый день СМИ, блогеры и простой люд пытались макнуть его лицом в грязь, а тем временем грязь в прямом и переносном смысле (оставленная, справедливости ради, предыдущими весьма-весьма сомнительными главами города) покрывала Махачкалу. Будучи самым молодым мэром в истории города (на момент начала Большой Суеты ему исполнилось сорок два; предыдущий рекорд молодости принадлежал мэру Аликперову, расстрелянному в сорок восемь), за эти полгода он постарел лет на пять. Супруга, которая вела учет седины в шевелюре мэра, махнула на это дело рукой после сорока серебристых волос, притом что полгода назад их было всего семь.
– Седые волосы приходят с мудростью, – мягко констатировала она утром этого дня, провожая мужа в очередной бой.
– И с убитыми нервными клетками, – добавил он, улыбаясь в зеркало и поправляя галстук. – И с потерянными часами сна. Метанин, кажется, не вырабатывается. Я читал.
– Мелатонин, – поправила она.
– И память немного того. Забываю всякие мелочи.
– Записывай в заметки.
– Вчера сделал семнадцать. И все равно забыл о встрече с ветеранами.
Вряд ли к обеду того дня, ожидая работников в кабинете для совещаний, он нервничал из-за седых волос или потери нервных клеток. Он размышлял о судьбе Большой Суеты, и чем дальше, тем активней у него множились седые волосы и самоуничтожались нервные клетки.
Дверь приоткрылась, в кабинет заглянула Галина Валерьевна:
– Иса Исаевич, пришли.
– Тогда начинаем, – сказал мэр, и Расул вдогонку деловито кивнул Галине Валерьевне. Этот кивок секретарша едва ли заметила, поскольку ни во что не ставила Расула, которому кивок был необходим скорее для создания иллюзии собственной важности. Слово Расула для нее в принципе ничего не значило, и поэтому на любую его просьбу типа «Подайте, пожалуйста, ЭТО» она отвечала: «ЭТО находится вон на ТОЙ полке» – и продолжала заниматься своими делами.
Работники администрации города в количестве пяти человек вошли в кабинет. Нет смысла описывать их подробно: все они были мужчинами и каждому из них было за пятьдесят. Естественно, все они считали себя ведущими экспертами международного уровня по вопросам благоустройства муниципалитетов