Глава 17
На следующий день Хольгер проснулся с сильной головной болью. Был уже почти полдень. Алианора благоразумно молчала. Оставив лошадей под присмотром Хуги на постоялом дворе, они направились к дому Мартинуса. Хозяин проводил их подозрительным взглядом. Вероятно, у него был богатый опыт общения с постояльцами, имеющими пышное генеалогическое древо, но тощие кошельки.
Волшебник встретил их широкой улыбкой.
– О, я вижу, не раз, не раз ты вчера заглянул на дно кубка, мой юный друг, – засмеялся он и укоризненно покачал головой. – Что ж, весьма кстати у меня имеется эффективнейшее и очень дешевое снадобье, излечивающее малярию, заражение крови, меланхолию, мозоли, ревматические боли, конъюнктивит, проказу и похмелье. Вот этот кубок. До дна, до дна… Чуть-чуть горчит… Ну что?
Мартинусовская панацея в самом деле оказалась волшебной. На таком снадобье Хольгер на Земле мог бы нажить целое состояние.
– Я не мог установить твою личность, сэр Хольгер, – печально сказал волшебник. – Все демоны, к которым я обращался, оставляли мой вопрос без ответа. Это может означать только одно: ты действительно помещен в центр событий. Враг, однако, не мог предусмотреть всего. Я связался с духом воздуха, вызвал на консультацию Ариэля и с их помощью сумел определить место, где схоронен меч Кортана. Это не так далеко отсюда, но путешествие не обещает быть приятным.
Хольгер вскинул голову:
– Где?
Мартинус взглянул на Алианору:
– Ты знаешь о церкви Святого Гриммина на Горе?
Она кивнула.
– Меч там. – Волшебник погладил лысину. – Я от всего сердца, от всего сердца не советую тебе ехать туда, мой юный друг.
– Что это за место? – спросил Хольгер.
– Заброшенная церковь в горах. К северу отсюда. Несколько столетий назад ее возвели миссионеры, дабы обратить в христианскую веру тамошних варваров. Но она простояла недолго. Миссионеров варвары перебили, а церковь превратили в руины. Говорят, их вождь осквернил святой алтарь человеческим жертвоприношением, поэтому церковь утратила святость и стала логовом злых духов. Теперь даже сами варвары боятся приблизиться к ней.
– М-да… – Хольгер поежился. Мартинус не шутил. Зачем он вообще морочит себе голову? Ради возвращения домой? А что, собственно, так влечет его туда? Друзья, разные воспоминания, знакомые местечки… Но, положа руку на сердце, там нет ничего, о чем бы он по-настоящему тосковал. Там царят война и голод, продажность и бездуховность. Кроме того, вполне возможно, что, вернувшись, он очутится на том же самом месте и в то же самое время, из которых был вырван. То есть на пляже под огнем гитлеровцев. И кто знает, не суждено ли ему сложить там голову?
К дьяволу! Тот мир чужд ему. Его место здесь, в этом мире, а тот – только ссылка, место изгнания. Здесь, со всех точек зрения, ему и лучше, и проще…
Правда, здесь тоже опасности и ловушки. И тоже нет никакой гарантии,