Жизнеописание Михаила Булгакова. Мариэтта Чудакова. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Мариэтта Чудакова
Издательство: Азбука-Аттикус
Серия: Биографии, автобиографии, мемуары
Жанр произведения:
Год издания: 2022
isbn: 978-5-389-23226-6
Скачать книгу
отношения (Татьяна Николаевна рассказывала нам, что деньги, присланные ей отцом, были истрачены на врачебное вмешательство)[1]; в такой напряженной ситуации готовились молодые к свадьбе.

      Шаферы молодых Булгаковых – Борис Богданов, Константин Булгаков, Платон и Александр Гдешинские – это и есть самый близкий круг их тогдашних друзей. «Борис часто приходил, приносил мне соломку от Балабухи (были такие конфеты в коробках): „Ты, Тася, ешь конфеты, а мы с Мишей пойдем поиграем в бильярд“». Бильярд любил и двоюродный брат Константин Булгаков.

      «…Но в чем он истинный гений, что занимает целый день его тоскующую лень, это – карамбольный бильярд у Штифлера, и, право, студенту прежнего времени похвала Грановского или Пирогова не доставляла столько гордого и стыдливого удовольствия, как современному студенту-драгуну – брошенное вскользь одобрение всегда полупьяного маркера Якова: „Вот этого шара вы – ничего, чисто сделали“. Другое его развлечение – винт…» Это – отрывок из очерка Куприна «Студент-драгун», вошедшего в первую его книжку «Киевские типы» (несомненно, с детства читанная Булгаковым, она многократно, как и вообще творчество Куприна, отзовется в его прозе) и, по отзывам критики, особенно нашумевшего, рисует только формирующийся тогда тип студента-белоподкладочника. От этой среды Булгаков был, видимо, достаточно далек (хотя бы по имущественному положению), но игре в бильярд предавался с жаром.

      Е. Б. Букреев рассказывал, как в их студенческие годы «был выстроен такой флигель… Поляк Голомбек открыл бильярдный зал. Там было восемь бильярдов. А рядом пивная – студенты весьма охотно ее посещали. Ее хозяин был такой Федор Иванович… С залысинами, с зализанными височками, с острым носиком… Винт – это серьезная игра, в которую играют люди почтенные. А студенты играли в железку…». Пристрастие и к бильярду, и к винту (в него играли друзья отца, старшее поколение) Булгаков сохранит и в последующей своей жизни, столь отличной от киевской юности.

      Но занятиями в университете Булгаков после свадьбы уже не манкировал[43]. «Ходил на все лекции, не пропускал, – рассказывала Татьяна Николаевна. – В библиотеку ходил – в конце Крещатика, у Купеческого сада открылась тогда новая общественная библиотека. Читальный зал очень хороший. Он эту библиотеку очень любил. Меня брал с собой, я читала какую-нибудь книжку, пока он занимался. Разговора про литературу тогда никакого не было. Он собирался быть врачом, и, я думаю, он бы хорошим был врачом. Мы с ним много говорили о музыке, о театре. Еще когда познакомились, Михаил удивлялся, как я хорошо знаю оперу. А я в Саратове прослушала все оперы, какие шли в театре Очкина, – у падчерицы Очкина, моей подруги, была закрытая ложа, и я могла пойти в театр в любой момент, прямо в чем была дома… В Киеве мы с ним слушали „Кармен“, „Гугенотов“, „Севильского цирюльника“ с итальянцами. Ходили в Купеческий сад на каждый симфонический концерт. Михаил очень любил увертюру к „Руслану и Людмиле“, любил „Аиду“, напевал


<p>1</p>

«Помню, что был пост – значит, конец марта, перед самой свадьбой. 150 рублей отец дал на платье, все ушли на частную лечебницу. Кричала, теряла сознание, увозили, привозили вновь…». (Здесь и далее в постраничных примечаниях приводятся дополнения к тексту, сделанные М. О. Чудаковой на страницах издания 1988 г. или на отдельных листках. – Ред.)

<p>43</p>

 Медицинский факультет Киевского университета располагал в это время первоклассной профессурой; известны были терапевтические школы В. П. Образцова и Ф. Г. Яновского; до 1912 г. кафедру патологической анатомии занимал В. К. Высокович, автор работ о чуме в Бомбее, в Колотовке (не эта ли «чума в Колотовке» даст потом импульс сюжетному ходу куриной чумы в заштатном городке Стекловске?..), во Владимировке, о «подозрительных заболеваниях» в Батуме и Одессе и др.; его называли «королем патологов того времени» (Сто лет Киевского медицинского института (1841–1941). Киев, 1947. С. 41, 32–33 и др.)