Альфредо встал, подошел к балконной двери и распахнул ее. В лицо пахнуло влажной свежестью, смешанной с густыми ароматами цветущего сада. Он шагнул на балкон и подставил лицо моросящему дождю. Мелкие капли медленно покрывали лоб, щеки, заливались в глаза, щекотали нос, оседали на волосах и бороде, забирались за ворот рубашки. Дождик был теплый и не особо противный. Он тихо шуршал по листве деревьев и кустарников в саду, будто нашептывал что-то. Ласково, приглушенно, убаюкивающе. Даже птицы притихли в саду от этого мерного, покойного шепота дождя.
Пора. Пора наконец покинуть это сонное царство! Четыре года он безвылазно просидел в замке. Пора начать что-то делать. И начать надо со спасения брата. Он должен поехать к Витторе и на месте во всем разобраться.
Мужчина опустил голову и встряхнул ею, сбрасывая с лица скопившуюся влагу. Затем с силой провел ладонями по лицу, стирая остатки воды, и вышел с балкона. Подошел к стене и позвонил в колокольчик сонетки[13]. Через минуту дверь приоткрылась, и в кабинет тихо вошел старый камердинер.
– Что прикажете, ваше сиятельство?
– Паскуале, распорядись собрать меня в дорогу и заложить экипаж.
У слуги недоуменно взметнулись вверх кустистые седые брови.
– Ваше сиятельство, неужели вы куда-то собрались?
– Собрался, Паскуале. К брату. На виллу в Монтепертузо. Завтра с утра пораньше тронемся. Проследи, чтобы всё было готово. А сейчас попроси, чтобы мне приготовили ванну и позови цирюльника. Пора наконец распрощаться с бородой. За четыре года сроднился уже с ней, но не стоит, наверное, народ пугать.
– Это вы правы, ваше сиятельство. Давно пора. Вас эта борода очень старит. С десяток лишних лет вам прибавляет. А ведь вы еще молоды. И сорока нет, а с бородой аж под полтинник тянет.
– Давай, иди, не разглагольствуй! Тоже мне, знаток отыскался. Я не свататься еду.
– А если бы и свататься. Что ж в этом такого? Давно вам пора жену себе присмотреть. Семья вам нужна. Вот что я скажу. Семья да детки малые. Вот женитесь – жизнь сразу и наладится.
– Я что тебе говорил? Чтобы ты эту песню никогда не заводил. Вот выгоню тебя за твою болтовню, тогда и пой, что вздумается.
– Да хоть и выгоните, а старый Паскуале вам правду говорит. Кто еще ее скажет? Я ведь и батюшке вашему верой и правдой служил, за то он меня и ценил. Вот и вы тоже. Я-то знаю. Хоть и ворчите, а цените. За что вам мое великое спасибо! А что к братцу-то вашему ехать надумали? Или случилось чего?
– Случилось… Жениться братец надумал.
– Жениться? Хорошее дело! Радоваться надо, а вы хмурее тучи.
– Было бы чему радоваться! Нашел девицу