Все гости после таких рассказов не могли не воспользоваться случаем, чтобы не усадить великого композитора за фортепиано. Он открещиваться не стал и исполнил для всех свою Сарабанду ре минор[102].
И если для Генделя игра юной музыкантши стала вдохновляющим фактором, который его, абсолютно слепого, усадил вновь за инструмент, то для самой Арабеллы Георг Фридрих Гендель был той причиной, по которой она начала с еще большим усердием заниматься музыкой, а также той причиной, по которой она не раз хотела оставить это занятие, ибо понимала, что подобных вершин ей не достичь никогда. От такого мастерства захватывает дух. После этих срывов Белла твердила матери:
– Не могу исполнять музыку как Гендель даже во сне, а во сне, поверь, я воистину прекрасна!
Однако в ее жизни были и другие вдохновляющие встречи. Первая состоялась в 1762 году. Отец тогда, пользуясь своими связями, пригласил к ним в дом английского композитора Джозефа Стивенсона[103]. Ему было тридцать девять, ей – семнадцать. Однако между ними на почве любви к музыке завязалась удивительно трогательная дружба. Композитор сразу же оценил талант юной графини. Он поражался ее умению поддерживать мелодическую линию и колорит музыкального произведения на максимальной скорости. Называл это ее умение «непостижимым» и «неоспоримым».
Когда Джозефу пришлось вернуться в свой родной городок Пул в графстве Дорсет на юго-западном побережье Ла-Манша, они продолжили общение, обмениваясь письмами. Джозеф Стивенсон расширял в переписке ее музыкальный кругозор и повышал музыкальную грамотность.
Вторая встреча произошла годом позже за кулисами Королевского театра в Ковент-Гардене. Она подарила Белле еще одного друга, точнее, подругу. Ею стала итальянская оперная певица Николина Джордани, известная под сценическим псевдонимом Ла Спиллетта[104]. Белле было восемнадцать, Николине исполнилось двадцать два. Несмотря на юный возраст, девушка уже блистала на сцене Королевской оперы.
Белла и Николина сошлись в Лондоне на почве землячества. Дело в том, что родителями талантливой оперной исполнительницы были выходцы из Неаполя. Отец – импресарио, певец и либреттист Джузеппе Джордани, мать – певица Антония Биззи. Прежде чем поселиться в Лондоне, Николина с труппой своей семьи: братьями Франческо (певцом и танцором) и Томмазо (композитором и инструменталистом), а также сестрой Марианной (тоже певицей) – выступала в оперных постановках в Германии, Голландии и Франции. Сценический псевдоним она заслужила после блистательного исполнения главной роли в опере-буффа[105] «Ревнивые любовники», сочиненной ее братом Томмазо.
Белла ценила Николину не только за ее певческие данные (предельную точность слуха и высочайший артистизм), не только за говорящие глаза и выразительную жестикуляцию, но и за легкость характера, веселость натуры и огромную жизнерадостность. Их объединяло многое: родной Неаполь, кочевая жизнь, любовь к музыке