Revive or Die. Михаил Юрьевич Левацкий

его просто убивали. Он натурально начинал рыдать над почившим живым зверьком.

      Так случилось и в этот раз. Он стоял на коленях, склонившись над трупом птицы. Руки были зарыты в песок. С каким гневом он в тот момент винил всех и вся в произошедшем. Он тогда еще не понимал, что эта чайка умерла лишь из намерения третьего лица показать Борису, что к чему. По мере возрастания гнева, руки Бориса уходили все глубже в песок. Когда же он успокоился (его успокоила все окружающая тишина), он вытащил руки из песка и попытался взять тело птички в руки, чтобы отнести ее подальше от берега.

      Как только он взял ее, грузное тепло внутри грудной клетки придавило все его нутро. Жгучее тепло, которое могло бы прожигать все на своем пути. Тепло нарастало, Борису становилось плохо, невыносимо больно. Вдруг энергия начала переходить от грудной клетки к его рукам. Борис чувствовал, будто бы в нем сидело что-то инородное, перекрывающее кислород. И вот тепло достигло его ладоней. Боря думал, что его кости превращаются в труху. Но это являлось лишь иллюзией. На самом деле с ним все было нормально. И как только жар перешел к ладоням – он исчез, а вместе с его исчезновением, в голову ударил моментальный импульс, сравнимый только с выстрелом в голову. Борис бросил чайку и упал на землю. В ушах звенело. Он не понимал, что с ним происходит. Сквозь визг в ушах слышался прилив, ветер и… крик чайки.