Собрание сочинений. Том 2. Николай Каптерев

меж собою срам, учали сердитовати и не имели, что иное сделать, только мздою над нами злополучают, и учали искушати всю анатолейскую страну и по всему Черному морю церкви христианские позатворили и поколебали, и бед и пакостей неизреченно чинили всем православным Христианом, что весь свет вострепетал от их дел». Затем рассказывает, что армяне явились в Адрианополь к султану со многими дарами, чтобы отнять у греков Святой Гроб, но султан, обо всем расспросив, отказал армянам, а велел по-прежнему владеть православным, «и отдали нам ключи и всю власть». Но армяне не успокоились. Прибыв вместе с султаном в Константинополь, заручились здесь благоволением Абаза-паши, «собрались на царский двор и воскликнули велиим гласом, а хотят прежней суд пересудити». Султан потребовал патриархов Цареградского и Иерусалимского, «и снова суд был и распрос царской был». Султан повелел «казнити двух попов армейских, и они отошли с срамотою и со страхом», а греки получили султанские грамоты на владение. «И нам, – замечает Феофан, – протори великие сталися и одолжали есмя великим долгом для ради православной веры»[48].

      Отправивши свою грамоту к государю, писанную 1 ноября 1634 года, с царскими послами, Феофан [С. 76] почти сейчас же посылает государю вторую грамоту от 25 ноября того же 1634 года с греком Иваном Петровым, сделавшимся тайным русским политическим агентом. В этой грамоте Феофан прежде всего сообщает государю разные политические вести. «Буди ведомо многолетный царю, – пишет он, – что делалось в здешной стране о Литовском царстве походе: пошол царь-салтан Мурат в Ядринской город и там собрал и изготовил войско, и с войсками послал Мурат-пашу, и приказал ему быти над войском первым человеком. И переехал Дунай на волоской рубеж, был готов на поляков, только ждал вести от царствия твоего по вашему слову, что есте имели между собою. И ему пришла весть, что есте помирилися с Литвою, и он, тому не поверя и хотя проведать подлинно, посылал от себя в Литву Шаис-пашу за посла место, и там ему сказали, что есте помирилися. И они тож у царя просили, чтоб турской царь с ними помирился и велел войску воротиться в Царьград. И в тож время приехали послы царствия вашего, Иван Гаврилович да Сергей Матвеевич, и с приезду царь велел принять добре честно. А как после проведали подлинно, что есте помирились с Литвою, и царь то поставил в великую кручину, что есте не поддержали на слове, что вы, великие государи, имели, и так произволил послов царствия вашего из Царя-города отпустить на корабле вскоре ноября 1-го; 5 число и выехали послы царствия вашего, постояв на губе за погодою. И после пришла весть с Кафы, будто ходили многиа казаки и билися и хотели Азов взять. И слыша то, царь раскручинился гораздо, и для того будут имети послы царствия вашего боязнь, покамест проедут Азов. А зде безпрестанно [С. 77] царь готовил войско на персидскаго на весну, а того подлинно не ведаем: сам ли пойдет или нет. А с Литвою турской царь помирился, только того не ведомо, на сколько лет. А здесь царь владеет, и страх великий