– Я постараюсь это сделать, – Мефодий даже не повернулся, – но пока нужно понять, что к чему. Сейчас нет никакой определенности, сложно найти решение. Может быть, они нам и не враги вовсе.
Запрягли быстро. Через несколько минут автобус тронулся. Пожилой и два его бойца сидели на крыше, а кони средним шагом шли по дороге, везя за собой необычную повозку.
– Вообще непонятно где мы, – Рита смотрела в окно и прислушивалась к своим ощущениям, – вы, кстати, не заметили, что наши эмоции, как бы это сказать…
– Притуплены? – Галя также старалась разглядеть в щель между досками хоть что-нибудь кроме буйства лиственных по краям дороги.
– Да, есть такое, – Макс поежился, – сам себя не узнаю. Раньше бы запаниковал, а сейчас просто сижу и думаю, что дальше. Не страшно совсем.
Лес кончился внезапно. Справа начался деревянный забор с деревянными крышами за ним.
– Ого! Да тут целая деревня! – Рита лицом прильнула к доскам, – смотрите, там ребенок.
На одной из крыш сидел мальчик лет десяти. На нем был одет такой же комбинезон, как у хозяев того трехэтажного дома. Ребенок смотрел на автобус.
– Кыш! – послышался сверху голос пожилого, – Говорили же, не высовываться!
Мальчик покорно скатился вниз по крыше и, судя по всему, спрыгнул на землю.
Потом снова начался лес.
– Не знаю, – задумчиво произнес Мефодий, – может быть, это какие-нибудь старообрядцы? В Сибири периодически находят деревеньки, где они живут так, как жили сотни лет назад. Без электричества, без компьютеров.
– Откуда тогда тот дом, где мы были? Он не выглядит традиционной постройкой, да и автобус этот… Как минимум, кто-то когда-то на нем сюда доехал, а, значит, это не глушь несусветная.
– Максим, честно, я не знаю. Я профессиональный военный. Я проходил подготовку такого уровня, что даже авторы русских боевиков не представляют. Ну и навидался всякого. И в России, и за рубежом…
– А за тобой, случайно, не вражеские военные гнались в тот вечер? – Максим сделал паузу, – Так странно говорить о тех событиях как о далеком прошлом…
– Нет, не военные это были. Я начал рассказывать, но меня прервали, – Мефодий посмотрел на Макса, – а насчет того, что совсем недавно я стрелял в тебя… Да, ты знаешь, у меня те же ощущения. Будто бегу по коридору, залетаю в вашу комнату…
– Гримерку, это была моя гримерка.
– Залетаю в гримерку, потом происходит то, что происходит, затем стреляют в меня, я падаю, вижу, как кровь мешается на полу с соком, а через пару мгновений открываю глаза и наблюдаю вас и себя пристегнутыми к кроватям.
– Я пить хочу, – Галя жалостливо посмотрела на Максима, – жарко как-то. Во рту пересохло.
– Эй, – встав с сидения и стукнув в потолок, крикнул Макс, – вы воды хоть дайте! Девушка пить хочет.
Открылся потолочный люк