Оборот фотопортрета Анны Васильевны
Венчание состоялось в церкви святого Архангела Михаила в Чите, где когда-то сочетались браком декабрист И.А. Анненков и последовавшая за ним в ссылку француженка Полина Гебль. Молодые, вероятно, видели в этом знак: в путь на всю жизнь, на все испытания, даже самые тяжкие, верность до смерти. Теперь, когда нам известна биография святителя, в этом усматривается другое: для Небесного Воинства, возглавляемого Архистратигом Михаилом, не для земного был предназначен стоявший перед аналоем с Анной Ланской жених, еще не знающий о себе Промысла Божия.
Анна Ланская в юности
Сам святитель писал, что невеста покорила его «не столько своей красотой, сколько исключительной добротой и кротостью характера». Однако, вступая в Мариинскую общину сестер милосердия, Анна дала обет безбрачия, который нарушила, выйдя замуж за своего избранника. Святитель писал:
«Она дала обет девства.
Выйдя за меня замуж, она нарушила этот обет, и в ночь перед венчанием в церкви, построенной декабристами, она молилась перед иконой Спасителя, и вдруг ей показалось, что Христос отвернул Свой Лик и образ Его исчез из киота. Это было, по-видимому, напоминание о ее обете и за нарушение его Господь наказал ее невыносимой патологической ревностью». Хотя это и омрачало время от времени семейную жизнь Войно-Ясенецких, все же их супружество было счастливым, жили они в единомыслии и согласии. Анна Васильевна старалась помогать мужу в его служении врача: вела истории болезней, участвовала в приеме больных в амбулатории, не говоря уже о том, что брала на себя все бытовые заботы и воспитание детей, на что в его напряженной жизни времени не хватало.
Земский врач в российской глубинке
После окончания войны молодые супруги по приглашению одного из раненых офицеров отправились в Симбирскую губернию, и Валентин Феликсович
стал работать в земской больнице города Ардатова. Ему приходилось быть и терапевтом, и окулистом, и хирургом, и гинекологом, и акушером, и педиатром. Сам он позднее писал: «Я поступил врачом в Ардатовское земство Симбирской губернии. Там мне пришлось заведовать городской больницей. В трудных неприглядных условиях я сразу стал оперировать по всем отделам хирургии и офтальмологии». Эта работа, тяжелая и неустанная, по 14 часов в день (вызывали врача к больным в любое время и ночью – он никогда не только не отказывался, но и не роптал, считая это своим долгом) соответствовала его цели «помогать простым людям». Трудности он переносил со смирением и мужеством. Его беспокоило другое: «В Ардатовской больнице я сразу столкнулся с большими трудностями и опасностями применения общего наркоза при плохих помощниках, и уже там у меня возникла мысль о необходимости, по возможности, избегать наркоза и как можно шире заменять его местной анестезией». Валентин