Я тебя нашёл. Калисто Ла Фей

стула рубашку и вышел в темноту коридора.

      Через пару минут дверь комнаты открылась вновь. Колдун вошёл, не издавая ни единого звука, и то, что он увидел, повергло его в ужас. Да, когда-то в Аду он пытал для получения информации и убивал на войне, но с тех пор минул миллениум.

      «Не трогать женщин и детей», – негласное правило, первое, о чём сообщил Орион, предлагая стать демоном.

      Даже и в мыслях не было.

      Но сейчас при виде истерзанного тела Малакая била дрожь. Послышался стон, наполненный неимоверной болью. Колдун подошёл к кровати и, положив руку на лоб несчастной, произнёс пару слов на древнем языке, и девушка потеряла сознание.

      На теле не было живого места. Ссадины, синяки, кровоточащие следы от укусов, синеющий отпечаток ладони на лице, вырванный клок волос и бёдра в крови. Зрелище было отвратительным.

      Он накрыл девушку одеялом и, подняв над ней руку, зашептал заклинание изменения сознания.

      Орион

      Я стоял на балконе и всматривался в звёздное небо. Город спал и был надёжно укрыт снежным одеялом. Ин’Ивл-Ллэйн не изменился, такой же, как десять веков назад, а я прежним не был, так говорила моя свита.

      Дверь щёлкнула, впуская луч света, и тяжёлые шаги пересекли комнату. Послышался характерный звук откупоривания бутылки. Три стакана коснулись стеклянной поверхности стола.

      – Где Малакай?

      – Стирает девушке память.

      Морозный воздух обжёг легкие.

      Приятное чувство.

      Я вошёл в комнату, оставляя балконную дверь нараспашку открытой.

      Коньячного цвета глаза смотрели на меня, не выражая ничего. Хотя нет, я прочитал в них вселенскую усталость и… грусть?

      Взяв со стола один из стаканов с виски, я разместился в глубоком кресле.

      Бастиан продолжал буравить меня взглядом.

      – Есть, что сказать?

      – Ничего нового ты от меня не услышишь, а в повторении я не вижу смысла уже очень долгое время.

      Мы сидели молча, пока дверь со щелчком не открылась. Колдун подошёл к столу, схватил наполовину полный стакан и залпом осушил. Протянув Бастиану за добавкой, упал в соседнее кресло, сжимая пальцами переносицу.