Русский Мисопогон. Петр I, брадобритие и десять миллионов «московитов». Евгений Акельев. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Евгений Акельев
Издательство: НЛО
Серия: Интеллектуальная история / Микроистория
Жанр произведения:
Год издания: 2022
isbn: 978-5-4448-2040-7
Скачать книгу
А. Н. Казакевич назвал первую челобитную «программным документом восставших»4. Челобитная была составлена стрельцами Колзакова полка, но с ней вроде бы были ознакомлены стрелецкие начальные люди других полков, которые, как поведал Зорин на первом допросе, якобы ее даже одобрили – «та челобитная написана у них у всех по их, стрелецкому, общему совету и согласию», и она «всем им годна»5.

      Челобитная обращена к великому государю Петру Алексеевичу. Стрельцы в ней именуют себя «семенем избранным» и «народом христианским»: «…изволением Великого Бога, в Троице славимаго Отца и Сына и Святаго Духа, Царя царствующих и Господа господствующих, всем языком определившаго и избравшаго в наследие семя избранное, народ христианский». Их отцы и деды, как и сами челобитчики, служили своим великим государям верой и правдой, а главная цель их службы состояла и состоит в том, чтобы «до кончины жизни нашей благочестие хранити, яко же содержит Святая Апостольская Церковь». Именно в этом они «целовали крест святый» и в этом видят суть своей присяги: «о благочестии непременно служим». И они, стрельцы, всегда оставались верны этой своей миссии.

      Но в чем же причина продвижения стрельцов к Москве? В челобитной объяснялось, что именно обязанность «благочестие хранити» принудила их к таким действиям. На самом деле, в последние годы все могли наблюдать, как постепенно злокозненными действиями иностранцев-«еретиков» «благочестие» было поставлено под угрозу. В православном царстве распространяется брадобритие и табакокурение, на важнейшие должности назначаются «еретики»-иноземцы (вопреки завещанию патриарха Иоакима6), а что от этого происходит, стрельцы могли испытать сами, на собственной шкуре, во время Азовского похода. Пусть узнают они, вышедшие с ними воевать служилые люди, как «еретик иноземец Францк Лефорт», возжелав «благочестию великое препятствие учинить», «не хотя наследия нашего христианского видеть», своим злым «умышлением» делал все возможное, чтобы в ходе осады погубить как можно больше самих же стрельцов (а ведь это «семя избранное», «народ христианский»). Тем не менее вопреки злонамеренным действиям Лефорта Азов стараниями стрельцов и «поможением Божиим» в 1696 г. был взят (пусть это и стоило многих напрасных жертв), после чего стрельцы, оставленные приводить его в порядок, работая «денно и нощно», «все место азовское розчистив, и по наряду город земляной новой и ров делали, и в совершенстве учинили». После этого утомленные войной и работой стрельцы почему-то не были отпущены в Москву, а были направлены на службу на польский рубеж, в полк боярина и воеводы М. Г. Ромодановского, который их, «вывед по полкам ис Таропца, велел рубить». Но стрельцы знают, каковы истинные причины того, почему «еретики»-иноземцы и бояре-изменники так долго держат их подальше от Москвы и прилагают все усилия к тому, чтобы их погубить: «идут к Москве немцы», после чего, «последуя брадобритию и табаку», наступит «всесовершенное благочестию испровержение»7.

      Позже,


<p>4</p>

См.: Казакевич А. Н. Следственное дело А. С. Шеина под Воскресенским монастырем о восстании московских стрельцов 1698 г. // Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода. М., 1982. С. 167. В. В. Заплетин справедливо относит челобитную к публицистическому жанру (а именно к открытым письмам). См.: Заплетин В. В. Об идеологической функции «Открытого письма» десятника В. Зорина в событиях Стрелецкого восстания 1698 г. // Вестник Самарского университета. История, педагогика, филология. 2017. № 1. С. 15–20; Он же. «Черная челобитная» десятника В. Зорина в стрелецком восстании 1698 г.: основания для пересмотра источниковедческого статуса документа // Вестник Самарского университета. История, педагогика, филология. 2019. № 3. С. 16–22.

<p>5</p>

Восстание московских стрельцов. С. 43. Факт прочтения этой челобитной в полку Чубарова подтвердил на допросе 18 июня пятидесятник Я. Алексеев. Правда, он настаивал на том, что не одобрил текст челобитной (см.: Там же. С. 47). Впоследствии В. А. Зорин стал отрицать факт коллективного составления и одобрения этой челобитной другими стрельцами (см.: Там же. С. 48–50, 52). С. П. Орленко даже предположил, что эта «талантливая прокламация» представляет собой не более чем «творение радикала-одиночки», так как она «не нашла поддержки даже среди небольшой группы стрелецких вожаков» (Орленко С. П. Выходцы из Западной Европы в России XVII века (правовой статус и реальное положение). М., 2004. С. 207). Эта оценка мне представляется слишком радикальной. Как заметил А. Н. Казакевич, в историографии давно сформировалась тенденция недооценивать самые первые показания повстанцев, в то время как они заслуживают наибольшего доверия, ведь в самом начале следствия стрельцы «выработать тактику запирательств еще не сумели» (Казакевич А. Н. Историко-археографический обзор следственного дела о восстании московских стрельцов 1698 г. // Восстание московских стрельцов. С. 10). Если это так, то особенный интерес представляют показания Зорина, сделанные в день подачи челобитной: «А как он, Васка, тое челобитную сказывал писать, и в то число у писма той челобитной были того ж их полку пятидесятники Ивашко Волосатой, да Фетка Степанов Верхососенцов, да десятники Алешка Иванов сын Гусев, Фетька Игнатьев сын, да брат ево родной Игнашко Игнатьев сын Бубнянки, Васка Игнатьев сын, Федка Алексеев сын Можаитинов, да рядовые того ж полку Никишка Оруля, а чей сын – не упомнит, Зотко Степанов сын, Андрюшка Ларионов сын Мурамшиков, и иные многие стрельцы ото всех стрелцов их полку, а как их зовут, того не упомнит» (Восстание московских стрельцов. С. 43). Сотенный Колзакова полка Левка Григорьев сын Рыбников, чьей рукой было написано данное коллективное обращение, был допрошен «в розрядном шатре» под Воскресенским монастырем в тот же день, 18 июня. На этом допросе он независимо от Зорина дал сходные показания (см.: Там же. С. 46). 17 сентября 1698 г. десятник Колзакова полка Василий Игнатьев на очной ставке с Зориным был вынужден признать, что у них было намерение по пришествии в столицу распространить копии с данной челобитной среди москвичей «для возмущения к бунту» (Там же. С. 71). В существовании такого плана признались стрельцы других полков (см.: Там же. С. 103, 160). Таким образом, материалы стрелецкого розыска не позволяют однозначно утверждать, что данная челобитная являлась «творением радикала-одиночки» и не отражала настроений хотя бы какой-то части повстанцев. М. Ю. Романов оценивает данный документ как «манифест», «под которым подписались бы тысячи русских служилых людей» (Романов М. Ю. Стрельцы московские. М., 2004. С. 195). В. В. Заплетин полагает, что в данной коллективной челобитной отражены «идеи и цели основной массы стрелецкого войска – рядовых, десятников, пятидесятников, в меньшей степени сотенных и пятисотенных» (Заплетин В. В. Об идеологической функции «Открытого письма» десятника В. Зорина… С. 19). Впрочем, в рамках настоящего исследования степень реальной поддержки этой челобитной в среде мятежных стрельцов является вопросом второстепенным. Для меня гораздо важнее понять, как это обращение, составленное от лица всех взбунтовавшихся стрельцов, повлияло на восприятие восстания Шеиным и Гордоном, а затем и самим Петром.

<p>6</p>

В. В. Заплетин предположил, что авторы этой челобитной могли быть знакомы с духовным завещанием патриарха Иоакима. См.: Заплетин В. В. Об идеологической функции «Открытого письма» десятника В. Зорина… С. 17.

<p>7</p>

См. Приложение № 5 в этой книге. С. 486–488.