– Необычный колдун, – прервал его долгожитель и добавил так, будто это все объясняло, – хожу между мирами. Сноходец!
– Сноходец? – растерялся Роман Григорьевич.
– Энергию ворую у Сатаны, – буднично доложил колдун.
– У Сатаны? – еще более растерялся Роман Григорьевич.
– А как он реагирует? – заинтересовался Анатолий Сергеевич.
– Он-то? – сноходец рассеянно глянул в окно. – Вначале подослал Абадонну, а когда я вывернулся, избежал смерти, оставил в покое. Изредка, правда, проверяет.
– И что тогда? – допытывался Анатолий Сергеевич.
– Птицы перестают петь, воздух начинает дрожать, а я совсем не могу спать, все жду, как он явится?
– И как же?
– В обыкновении жалеет меня, не приходит, но бывает и приходит.
– Сатана? – вторгся тут Роман Григорьевич.
– Он самый, – кивнул колдун.
– И что же вы можете описать его? – прищурился Роман Григорьевич.
– А чего его описывать! – пожал плечами долгожитель. – Ростом всегда громадина, метра три, а то и выше, это как ему вздумается, рога метра полтора, черный весь, лица не видать.
– И это радует! – заключил Анатолий Сергеевич.
Колдун с сомнением покачал головой:
– Главное – не внешний вид, лоск и белые перья, а то, какой он на самом деле!
– И какой же? – потребовал Роман Григорьевич.
– Требовательный, – вздохнул колдун, – терпеть не может предателей, ну да вам это зачем, вы же не колдуны!
Посмотрел он на них ясными глазами.
– Нет, вы подумайте, каков фрукт, – возмущался Роман Григорьевич, отплывая в своей байдарке, которую делил с молодым Ванечкой.
– Мудрец! – засмеялся Анатолий Сергеевич.
– А я не верю, что ему сто с лишком лет, – заметил Коленька.
– Да уж, – кивнул, соглашаясь с товарищем, Сашенька.
– Подделал паспорт и все дела, – решил Роман Григорьевич, загребая веслом так сильно, что байдарка закрутилась на месте.
– Это все вы, Роман Григорьевич, со своим долгожителем! – заметил Анатолий Сергеевич и передразнил, повторив, как видно, слова коллеги. – Надобно учитывать такой фактор, как естественные долгожители!
И добавил, огорченно вздохнув:
– Я понимаю, если бы тот сноходец к ста пятидесяти годам впал в детство, но выглядеть на тридцать лет, в крайнем случае, на пятьдесят и говорить трезво, разумно, увольте!
– Признаю свою ошибку, – поник головой Роман Григорьевич.
Между тем, оставив деревню с чудным «долгожителем» позади, ученые углубились в пленительный край сибирских зеленых лесов и чистых полноводных рек.
9
В тщательно отглаженных брюках и белоснежной рубашке, Роман Григорьевич выглядел, тем не менее, диковато в обществе привычных к костюмам и галстукам светских мужчин,