Гуляния с Чеширским котом. Михаил Любимов

вместе с Фридрихом Энгельсом флагман пролетариата – Интернационал. Там неистовствовал Бакунин, бежавший с царской каторги, бродили романтический анархист Кропоткин, «бабушка русской революции» Брешко-Брешковская, честный народник Ткачев, кровавый террорист Нечаев и прочая свободная публика. Страну почтили своим присутствием Ленин, отмечавший потом снисходительно, что, пожалуй, «Англия самая свободная страна в Европе», но не забывавший добавить, что законность и социальный мир в Англии суть «результат спячки английского пролетариата». На съезд РСДРП однажды прибыл тогда незаметный «симпатичный грузин» Коба, там вынашивал теракты по изъятию денег у буржуазии Н. Красин – всех революционеров не перечесть.

      Не стоит умиляться по поводу английского гостеприимства: оно всегда объяснялось не только любовью к свободе, но и практицизмом и здравым смыслом. Почему бы не иметь под рукой живой эмигрантский источник, порой более информированный о положении за кордоном, чем Форин Офис или разведка? Почему бы не иметь в рукаве карту, которую можно разыграть во время припадков любви или ненависти?

      Тем паче что у Англии, как известно всем просвещенным джентльменам мира, не существует постоянных друзей и врагов – постоянны лишь национальные интересы. Пусть поворчит милый русский царь Ники по поводу лондонских козней революционеров (угробивших, между прочим, его предка, освободителя крестьян Александра II, и множество видных сановников), пусть поворчит! Хоть он и родственник британской короне, но ведь существуют материи и повыше: Закон, Свобода, Демократия.

      На самом деле Великобритании не мешали Маркс, Ленин, террористы и прочие, они мешали ее врагам или друзьям, а это уже совсем другой коленкор. Ведь никому не приходило в голову предоставлять политическое убежище врагам трона и истеблишмента или борцам за независимость английских колоний (становление многих будущих гробовщиков Британской империи проходило в английских колледжах и университетах, но тогда они еще не оперились и не вымахали во врагов короны).

      – Не намекаешь ли ты, что Англии было выгодно держать у себя революционеров? – возмутился Кот.

      Это ясно и без намеков, мой прекрасный, мой великолепный Кот, но зловредная мысль терзает меня: за «приют свободы», выгодной в тот момент для Англии, пришлось заплатить впоследствии высокую цену: ручеек иммиграции вырос в мощный поток.

      Процесс этот пошел по нарастающей после распада Британской империи, в Англию потянулись ее дети: индусы, негры с Ямайки, жители бывших английских колоний в Центральной Америке, Африке и Азии, а заодно китайцы, вьетнамцы… За Империю надо платить по счетам: и вот ее подданные перемещаются из нищих хижин, из своего туберкулеза и голода в скромное жилище с водопроводом и канализацией недалеко от центра Лондона (а разве в России мало выходцев из бывших республик?).

      Английское правительство не сидело сложа руки и пыталось усложнить и ограничить въезд, но дудки! Иммигранты просачивались