– Хорошо, – тихо ответил Рысаков.
Перовская перевела взгляд на Емельянова.
– Ваше место на перекрестке Малой Садовой и Невского. Только не подходите близко к кондитерской, где нас не раз видели. Как бы царь ни поехал, он не может миновать угла Итальянской улицы и Манежной площади. Поэтому здесь встанут Михайлов и Гриневицкий. Я же на Михайловской улице буду следить за царским кортежем. Если услышите взрыв на Садовой, бегите туда и действуйте по обстоятельствам. Если же царь проедет в замок, я дам знать об этом. Тогда сходимся на Михайловской, чтобы встретить тирана на обратном пути. У кого есть вопросы?
Вопросов ни у кого не было.
Террористы разобрали бомбы, присели перед дорогой и разошлись по своим местам, определенным планом.
Накануне вечером к императору явился граф Лорис-Меликов с докладом об аресте Желябова.
Александр Второй принял его после ужина.
– Рассказывайте, граф, как взяли этого разбойника.
– Вам, ваше величество, наверняка известны показания покойного Гольденберга.
– Это тот, кто предал своих дружков и повесился в камере?
– Он, ваше величество. Показания Гольденберга сослужили нам хорошую службу. Ведь он обратил особое внимание на Желябова как руководителя террористической организации. Мы тщетно искали его почти два года. Наконец-то я могу доложить, что этот страшный человек в наших руках.
– Как его взяли?
– Агентура сделала свое дело. Желябов пытался оказать вооруженное сопротивление, но был арестован вместе с неким Михаилом Николаевичем Тригони в номере гостиницы.
– А это что еще за птица, Тригони?
– Внешне вполне нормальный человек. На самом же деле руководитель «Народной воли» в Одессе. Приехал в Санкт-Петербург для участия в покушении на вас, ваше величество.
– Господи! – Император перекрестился. – Как же мне надоели эти террористы! Никак не желают жить мирно. А ведь среди них много людей образованных, студентов, интеллигенции, выходцев из достойных семей. Что же с ними происходит? Почему желают смерти мне и, как следствие, самим же себе? Ведь они не могут не понимать, какое наказание ждет их за посягательство на императора. Сколько мы казнили, на каторгу отправили, нет, никак не угомонятся.
– Мы справимся с ними, ваше величество.
Александр Второй махнул рукой:
– Справляйтесь. Что-то еще, граф? А то у меня дела.
– Я