– Я бы сказал, что он тебя уму разуму учит, не хочет, чтобы ты был таким своенравным.
– Учит, хмм, учит, сколько лет прошло, чему он меня научил, всегда спрашивает с меня больше чем с остальных, я до сих пор помню большинство молитв наизусть, а зачем, остальные с листка читают, у меня руки к метле приросли, он заставляет меня работать даже тогда, когда уже и делать нечего, у него то всегда работа найдётся.
При упоминании этой нескончаемой работы, от которой его обычно освобождала только поздняя ночь, он всегда меняется в лице, оно принимает страдальческий вид
– Нет, ну ты подумай, как это поможет, хочет приучить меня к смирению, покой во мне поселить, через рутину, а получается наоборот, клянусь, когда в следующий раз мне прикажет протирать статуи богов, я их нарочно с постаментов собью.
На самом деле, есть правда в его словах, все, так или иначе замечали особую строгость господина по отношении к нему. Где одним были даны вольность и свободное время, ему приходилось выполнять постоянные поручения. Раньше это было наказанием, за какие-то проступки, кои всегда находились, Ясуо не стеснялся пользоваться возможностью прицепиться к Иори. «Ты слишком груб», или «Ты работаешь, только по указке, в тебе нет тяги к труду, тобой всецело правит лень».
Со временем, сложилось негласное обстоятельство, где были две устоявшиеся роли, обвинитель и виноватый. Предлоги уже были не нужны, все происходило как то само собой, господин указывает, Иори свыкнувшийся с позицией вечно виноватого выполняет. Не знаю, чем вызвана эта строгость, но мне кажется, что он присматривается к нему, видит в нем наследника, буйного, неисправимого, но все-таки наделенного какими-то редкими качествами, которые другие не могут в нем разглядеть, и я не могу. Или он видит в нем себя, молодого, полного амбиций, вольностей и ошибок и таким образом пытается показать ему другой путь.
Но все это домыслы, реальность в таких случаях кажется непонятной и обманчивой.
– Всё равно зайти придётся, да и интересно, что там такое, какой повод у всех прятаться.
Иори вновь сделал болезненную гримасу, было видно, как сильно он хотел бы так же спрятаться
В какой то момент я подумал, что он чем то напуган, что то неуловимое теплилось в его опущенном взгляде и немного сгорбившейся позе, но вдруг он внезапно воскликнул
– Возьми шляпу, там дождь идёт, не хватало ещё, чтобы ты замочил свою нелепую голову.
– А твоя где? Сам-то без неё пришёл
– Самому интересно, потерял наверно
– Оно и не удивительно, вечно все разбрасываешь, ты её как-то раз у себя на голове забыл, потом искал все утро, пока она у тебя с макушки не свалилась
Иори засмеялся, он часто смеётся, хорошее качество, кто бы что не говорил, смех остужает, даёт почувствовать, что груз навалившихся проблем, вовсе не такой тяжёлый, человек умеющий и любящий смеяться, уже счастлив, даже если сам этого не осознает.
А моя то шляпа где? Как на зло не помню. Ничего, сейчас найдётся. Только вчера её видел. Ааа, точно, повесил