Для нее почему-то это имело огромное значение. Вроде, если мы первыми придем, то будем иметь преимущество на переговорах. Признаться, я не понял, почему так, но и заморачиваться особо не стал. Отметил, что речь шла о переговорах, а не о драке, и все.
– Я бы на это не ставил, маленькая сестра! – донесся голос откуда-то сверху. Я зачем-то задрал голову (типа мог увидеть в этой темени хоть кого-то), а Хули Цзин оскалилась и зашипела.
– Фань! Ты уже на моей земле, блохастая тварь!
– А мне кажется, встреча назначена на нейтральной территории. – невозмутимо откликнулся тот же голос. Был он каким-то чудным, одновременно и мужским, и женским. Человеческим и звериным. В нем слышалось собачье ворчание, воркующие интонации куртизанки и мягкий шелест листвы.
– На краю болота!
– Это и есть край болота. Мне ли не знать. Это ведь родовая земля Фань.
– Ты бы вспомнила еще, чем вы тут владели до Хань!
– Давай не будем собачиться? Кого ты привела, маленькая сестра? Закуску? Подношение? Запах потрясающий!
По правде сказать, после этих слов я даже на миг задумался, а не обманула ли меня лисица? Ведь одаренный высокого разряда для оборотней был настоящим подарком – и богатым шведским столом! Если уж от регулярных постельных забав с моими побратимами дочки матриарха – Правый и Левый Хвосты – стремительно превращались в настоящих людей, то моя смерть может дать Хули Цзин и этому ее собеседнику куда больше.
Может, это ловушка на Стратега, а вовсе не помощь в клановых разборках? Вдруг они с этой пришлой лисой в сговоре? Что она там мне сказала – территориальный спор? За что тут спорить? Как, блин, я на такое повелся – ночью, один! Вот баран! Ладно… Если так, им еще предстояло со мной справиться! Стратег, конечно, не Воин или Герой, но есть и у меня техники, позволяющие надрать пару лисьих задниц!
– Делайте все в точности, как я вам рассказала, господин Вэнь! – прошептала женщина, сразу же умерив мои зарождающиеся страхи. Тот, кто завел тебя в ловушку, не стал бы ничего такого говорить.
– Конечно, госпожа Хули.
По пути сюда оборотень меня проинструктировала. Все-таки чужой монастырь, обычаи оборотней отличаются от человеческих, а значит, нужно понимать, что можно делать, а чего нельзя. В частности под запретом были улыбки, демонстрирующие открытые зубы. Запах нечистого тела – Хули Цзин заставила меня принять ванну, чтобы потом тащиться через все болото. Но самое главное, нельзя было демонстрировать страх и вожделение.
На случай предательства второй стороны я был вооружен мечом, но рассчитывал больше на техники.
Матриарх тем временем опустилась на землю, уперлась в нее руками и выгнула спину, будто собралась прямо сейчас заняться йогой. Ее уши заострились, лицо вытянулось, а тонкие кисти сделались короче, превращаясь в звериные, покрытые шерстью лапы. Но не