Надо будет обязательно описать сегодняшний вечер в блокноте: тогда удастся пережить его еще раз. Вдобавок появится хоть одна запись без гадостей – ни контрольных, ни домашки, ни издевок Грэма.
– Спасибо, что подвез, – сказал он Дэйву, обмениваясь рукопожатием с Микой.
Зейн направился к двери, мечтая пройтись по окрестностям и повспоминать про Эшли и их последний поцелуй. Правда, тогда он пропустит комендантский час.
Может, получится заглянуть на кухню, что категорически запрещалось после ужина, но за время танцев Зейн сильно проголодался. Хорошо бы сделать бутерброд. Правда, есть подозрение, что Грэм пересчитывает ломтики ветчины.
Наверное, не стоит лишний раз нарываться. Грэм и без того в последние дни пребывает не в духе. Не раздает тычки и оплеухи, а только рычит, словно собака перед тем, как броситься.
Когда Зейн отпер двери и вошел, его встретили очередным рыком:
– Ты опоздал.
Грэм стоял в холле, держа стакан с виски. Глаза были холоднее обычного.
– Сэр, сейчас половина одиннадцатого.
– Одиннадцать тридцать четыре. Или ты разучился определять время?
– Нет, сэр.
– Каждая минута стоит денег. Важно соблюдать правила. Покидать дом ради развлечений – это привилегия, а не право.
– Да, сэр.
«Два года и два месяца», – мысленно, словно мантру, твердил про себя Зейн.
– Мое время ценно особенно. Думаешь, мне больше нечем заняться, кроме как ждать сына, неспособного соблюдать простые правила?
Зейн, подчиняясь инстинкту, не поднимал глаз. Что-то было не так: то ли выпивка тому виной, то ли давало о себе знать напряжение последних дней.
– Простите, сэр. На дорогу, чтобы отвезти девушек, ушло больше времени, чем…
Он ждал, что его толкнут, если не хуже, поэтому послушно отшатнулся на пару ступеней вниз.
– Думаешь, мне нужны твои оправдания? Ты должен быть более ответственным, следить за временем и соблюдать правила. Поскольку ты, как обычно, хамишь и проявляешь неуважение, ты наказан на две недели. Никаких звонков по телефону и компьютерных игр. Тебе запрещается выходить из дома даже на тренировки.
Зейн вскинул голову.
– Сэр, мы едем на чемпионат. Должны выиграть второй раз подряд, и…
В ответ самодовольно зарычали:
– Значит, ты из-за своей безалаберности подвел команду. Обойдешься в этом году без славы. Ты неудачник, Зейн, и всегда им был.
Зейна вдруг осенило, ярко, как прожектором.
– То есть все именно поэтому? Ты не хочешь, чтобы я играл и выделялся? Ищешь любой предлог, чтобы мне запретить? Ты…
Кипя от ярости, он не заметил удара.
– Еще плюс две недели.
Отбросив бокал, Грэм сгреб Зейна за грудки и прижал к двери.
В эту секунду Зейн понял, что прав. Четыре минуты – лишь предлог, чтобы отнять у него любимое занятие.
Руки сжались в кулаки.
– Ты пил?
– Нет.
Грэм