Лис с ужасом осознал, что, вжавшись в борт вездехода, словно пытаясь продавить его спиной насквозь, до боли в костяшках давит на спусковой крючок «Винтореза». Лаки от нескольких отверстий в торсе уберегло лишь то, что подсознание не оперирует категориями сознательного. А навык снятия оружия с предохранителя ещё не был вбит в подкорку до уровня автоматизма. Ибо Лис всё же не был профессиональным воякой, проделывающим подобное упражнение по несколько сотен раз в сутки.
«Лаки, ты действительно счастливчик», – взгляд выхватил Каза, сидевшего на асфальте у колеса и пытавшегося выдавить из своей «Грозы» хотя бы самую скупую очередь. Всё же предохранитель – хорошая штука. Проспа, белого словно простыня, била сильная дрожь, да так, что было слышно глухое постукивание фляг, болтающихся на поясе. Ствол пулемёта упёрся в Лаки, и пулемётчик прикладывал все имеющиеся у него силы, чтобы совладать со своим даром. Единственной, кто не пытался пустить в ход оружие, была Александра. Девушка, свернувшись в маленький комок, забилась в угол кузова. И теперь из-за обхваченных руками коленей, на белый свет таращились два огромных, наполненных ужасом глаза.
– Ёкерный ты бабай! – неожиданно для всех, выдал всегда сдержанный Просперо, с трудом разжимая сведённые судорогой пальцы на рукоятке «Утёса». Те слушались неохотно, словно их приклеили к ней намертво.
– Вот и я говорю – придурок! – эхом отозвался бывший старлей, поднимаясь с пыльной асфальтовой тверди.
– Не он, а ты! – уточнил адресата предыдущего послания пулемётчик. – Причём на всю твою, не обременённую мозгами, голову. Экспериментатор, блин. Я из парня чуть дуршлаг не сделал.
– Да кто ж знал, что он со всей дури припечатает? – начал оправдываться бывший охранник, отряхивая пыль с пятой точки. – Я сам не ожидал. Так накрыло, что ещё чуть-чуть, и пришлось бы в стаб с мокрыми штанами возвращаться, запасных то нет.
– Теперь знаешь, как его умение работает? – злобно зыркнула на Каза Александра,