– Ты ведь знаешь, какая я любопытная! Хочу все знать.
– Любопытная, любопытная! Прекрати говорить это как мантру! Тебе важно быть со мной? Или что…
– С тобой. Но…
– Но что?! И прекрати меня убаюкивать! Меня раздражают психологические приемы и это давление!!!
– Я-я-я и не думала!
– Ну-ну! Ты это рассказывай кому-то другому, – я не знал почему злюсь, но накал все усиливался. – Я устаю от этого! Устаю от хитрых уловок!
– Я просто спросила. Прости-и.
– И хватит постоянно извиняться!
– Прости. Не буду. Красивый закат! – с восторгом озвучила Лия, увидев еще одно присланное фото с балкона номера отеля. – У нас редко бывают розовые закаты.
– Неправда! Ты просто не замечала! Сидишь вечерами дома за учебниками и никогда не смотрела на небо.
– Не такая я уж и заучка… – голос ее был с нотами обиды, но это было в ее манере: делать его немного детским, игривым, что-то выпрашивающим, например, похвалы.
Блаженные облака заполняли собой все пространство. Солнце, пробираясь сквозь них, разливало по небу розовые краски. Казалось, они пронизаны насквозь жаром огня, похожие на уже потухшие угли, которые слегка извергают языки пламени. Цвета красной охры, пурпура, драгоценного рубина смешивались с нежными волнами перламутрового счастья вечера. Безмолвное бледно-синее небо отдавалось до конца розовому великолепию.
Но перед погружением во тьму солнце стало лить лишь сапфирового цвета лучи. Как последнее пламя догоревшей свечи, испустив свой дух тонкой лентой в облака, издав терпкий запах прелого покоя. И день медленно чах. Яркие краски томной палитры постепенно бледнели. Недолговечный закат терял краски. Облака превращались в туман. Дома города накрывала тень. Нежный бархат небесного полотна становился фиолетового оттенка. Румяные щеки догоревшего солнца из персика превращались в сливу, и туманная прохлада, победившая летний зной, приобретала колючее настроение надвигающейся ночи. Вечернее море над головой успокаивалось, больше не лило свои хмельные розовые откровения. Глубокий свод небес поглотил закат без остатка.
Но всего этого Лия тогда не увидела. Ей досталась фотография одного из мгновений, когда облака сладко дремали. Еще когда горизонт не менял свой цвет на ностальгический, и пока откровенная тьма не зазвучала в небе криками ночных птиц.
– Хы. Это правда! – сказал я странным тоном, словно с намеком на что-то очень интимное. – Не такая уж ты и заучка!
– Вот знаешь ты, что сказать!
– Ты что, смутилась? С каких пор?
– Немно-ожко.
– Ну ладно-ладно! Не буду тебя смущать. Я пошутил.
– Еще не лучше! Тебе что, не понра-авилось фото?!
– Ты хочешь поговорить об этом по телефону? О твоих