Он слишком прожорлив.
Максимальная сила сокрытия – приблизительно до четырёх сотен лет. Здесь точных цифр быть не может: у двух магов одного возраста Магическая Среда частенько отличается. По крайней мере Магзвери реагируют на них по-разному. Возможно в зависимости от Силы магов, возможно по совокупности причин. Но если мага, приближающегося к пятистам годам, тазик ещё худо-бедно может прикрыть, то Старшего мага он не укрывает вообще никак, в независимости от его Силы и навыков.
Проверено опытным путём.
Ну и напоследок: несмотря на непритязательный внешний вид, этот тазик сделан из очень дорогих и редких материалов. Ни о каком массовом производстве не может идти и речи. Как сообщила мне Руни, таких тазиков всего несколько десятков на весь Катинол.
Наш тазик попал сюда вместе с малышкой Ри. Ей его выдали родители, вместе с отрядом стражи, который в целости и сохранности доставил в далёкий северный Оплот их, пусть и своенравную, но родную дочь. Дочь из древней аристократической династии Камелирии. А командир отряда, по совместительству являющийся любящим младшим братом Ри, «забыл» забрать тазик на обратном пути.
Так он и оказался в нашем захолустье.
Скорее всего Магическая Среда этого тазика вступает во взаимодействие с Магической Средой Разумных… а дальше непонятно. Или она её перекрывает, или нивелирует, или искажает, или подавляет, или… Рахлес его знает.
Принцип работы этого артефакта не известен никому, даже его создателям. Вроде бы он не действует на некоторых конкретных Магзверей, и полностью не работает на Некрозверей, но и это было выяснено только опытным путём.
И что самое интересное: любая попытка улучшить или хоть как-нибудь модифицировать этот артефакт, приводит к обратному результату – он полностью или частично теряет свои свойства.
По итогу мы тащили с собой артефакт, который для нас был бесполезен из-за присутствия Адми. А даже будь он полезен, я бы поседел от жадности, смотря как эта фиговина опустошает и ломает Высшие Кристаллы.
И всё бы ничего, мы и без тазика справлялись, но само наличие этого артефакта, намекающего на существование способов проходить через граничные области без бесконечных сражений, наблюдения мерзких картинок червей, личинок, опарышей, и вдыхания букета разнообразных ядов, порядком портило мне настроение.
И без того невысокое.
Поэтому, когда мы наконец преодолели лес Шоршена, я чуть в пляс от радости не пустился.
Шучу: откуда у полумёртвого меня взялись бы Силы на танцы?
А вот после того, как мы впервые за полтора месяца нормально выспались, добравшись до небольшого пограничного