Я разозлилась.
– Не страдаю. Зеленая. Как есть. Малышка. Инаи зовут. А с ней еще тройка магических существ. Макара, лирис и ваур.
Зеркало задумчиво закатило глаза.
Минута, две…
– Ты снова спишь? – я ткнула в поверхность пальцем.
– Но, но, но! – распахнула глаза тетушка Зилло. – Не сплю я! Вспоминаю. Архивы просматриваю.
В очередной раз замолчала.
– Эх-х-х, – сказала раздосадованно. – Так быстро не найду. Староватым стало. Воспоминания медленно текут.
Я нахмурилась.
– А что ты хотела? – заявило зеркало. – Мне уже… – задумалось. – Много лет. У меня на памяти столько, что ни одно новомодное зеркало не сможет похвастаться. Оттого и приходится подолгу рыскать в поисках. Дай время, найду.
– Сколько времени? – поинтересовалась я.
Отражение затуманилось, и на нем отчетливо возник вопросительный знак. Я вздохнула. Ну что с противным зеркалом сделаешь.
– До завтра?
– Не успею, – глухо отозвалась магическая стекляшка.
– Два дня.
– Неделя!
– Ты с ума сошла, тетушка? – возмутилась я.
– Две…
– Хорошо, неделя.
Зеркало милостиво потемнело.
Я прикрыла его покрывалом, подумала и прихватила с собой в дом.
Там поставила в углу на кухне. И принялась доделывать метлу.
Зеркало из-под покрывала вздохнуло.
– Эх, чую, закончились мои спокойные дни.
И как в воду смотрело. На пятый день в мой небольшой домик нагрянули инквизиторы.
Глава 3
Метла вышла знатная. Я с наслаждением крутила ее в руках. Очень удобная ручка и еще пахнувшие лесом ветки. Первый полет на новой метле – это всегда захватывающе. Метла в предчувствии, словно норовистый конь, порывалась вырваться и сама, без хозяйки, унестись в высокие дали. Погладила ее, успокаивая.
– Сейчас, милая, сейчас испробуем твою прыть.
Ко мне весело подбежала сумка и протянула ручки. Я закинула ее на плечо и похлопала по круглому боку.
Еще раз оглянулась на своих домочадцев.
– Слушаться тетушку Зилло! – приказала строго, смотря на малышей. Те закивали головами. А глаза хитрые. Я пригрозила зверятам пальцем.
– Наколдую! – пообещала строго. – Всех шерсти, клыков и хвостов лишу. И крыльев.
Ребятки переглянулись и уныло вздохнули. За несколько дней они точно поняли, что со мной шутки плохи.
Я глянула на выступившее вперед зеркало. То глаза закатило.
– Сделала из меня няньку, – протрещало старушечьим голосом. – А я уж старенькое, ножки больные. – Покачалось на треноге.
– Они у тебя стальные, – напомнила я.
– Годы мои не уважаешь, – продолжало вредное зеркало.
– Я не даю тебе скучать.
Зилло испустила хрустальный звон.
– А если разобьют меня? Ты обо мне подумала? Это же… – покосилась на малышей и громким шепотом сообщила: – Дети!
Я пожала плечами.
– Ты же сама на покой хотела? Вот если разобьют,