– Холодильник, плита и микроволновка у нас уже есть – покупали в складчину. А продукты, конечно, не помешают. И вы правы – детей надо учить. Это же наши дети!
После непродолжительного и обоюдного молчания Нарышкин спросил:
– Какие видите подводные камни?
– На долго вас хватит, Сергей Борисович? – спокойно спросила Наталья Петровна. – А то как бывает – наобещаете и бросите дело, а над нами будут смеяться.
Нарышкин поиграл желваками, пряча холодный взгляд:
– Не стоит зацикливаться на одном человеке – я ведь могу и умереть: врачи нашли у меня гастрит. Но у вас же останется кредит! И что может вас остановить?
Наталья Петровна глубоко вздохнула, а Сергей Борисович устало поморщился.
Когда минутное оцепенение спало, они оба весело рассмеялись, обменялись многозначительными взглядами и поняли, что им не надо говорить друг другу о том, что они нашли общий язык, и теперь их общение будет во много раз легче.
Поняв друг друга, они смотрели в разные стороны, боясь показать взволнованность. Фальшиво-насмешливо улыбались, и у обоих был такой вид, словно разговаривали они о пустяках…
Пока шли предварительные сговоры, даже бывая в клубе, блогер Нарышкин не заходил в кабинет Лидии Васильевны, чтобы выразить свое почтение.
Наконец, день деловой встречи высоких сторон настал.
Сергей постучался и приоткрыл дверь.
– Лидия Васильевна, здравствуйте! Разрешите войти? У меня есть к вам серьезное предложение. Нам надо поговорить.
Эта торопливая, суховатая фраза была им приготовлена заранее, чтобы после обычного «здравствуйте» не образовалась пауза, а сразу бы последовал ответ на конкретное предложение пообщаться.
Кроме того, эти слова Нарышкин произнес таким деловым тоном, что они требовали в ответ подобной же деловитости, не оставляя места на эмоции.
И блогер добился своего!
– Проходите, присаживайтесь, – приветливым голосом пригласила директор СДК.
С прямой напряженной спиной она сидела в кресле за столом и внимательно наблюдала за блогером.
– Я хочу предложить вам сделку.
Лидия Васильевна, недоуменно пожав плечами, неожиданно просто и великодушно улыбнулась.
– Предлагайте!
За окном на тонкой ветке рябины самозабвенно пел скворец, славя день на этой теплой и славной земле. Говорят, что скворцы, как попугаи, повторяют подслушанные звуки. Этот вторил мелодиям джаза…
– Поклонник с гитарой? – кивнул Нарышкин за окно.
– Старается, – хихикнула Лидия Васильевна.
– Видать, знает для кого…
– Вы хотели мне что-то предложить. Я внимательно слушаю вас…
Начинался третий час дня. В санатории обед. Осетрину дают.
При мысли о ней у Нарышкина начиналась изжога, а сам процесс еды показался отвратительным.
Солнце старалось вовсю. Что-то творится с климатом – который