– Ну и как тебе она? – раздался над ухом хорошо знакомый веселый голос. – Из того, что я видел через хэльд, милостиво открытый моим заботливым папашей, это не женщина, а бледная немочь! Как и все отпрыски этого куска грязи, повисшего на небе на месте прорехи в божьих штанах.
–Тише ты, богохульник, – рассмеялся Тэйн, поспешно поднимаясь и попадая в медвежьи объятия среднего из Холгойнов. Высокий, широкоплечий, резкий в движениях, Джерхейн Холгойн унаследовал от своего отца только рост. Лицом он пошел в мать, взяв ее большие, с тяжелыми веками темно-карие глаза, ее крупный улыбчивый рот, ее огненно-рыжие густые волосы, изогнутые дугой брови. Ростом и физической силой он был, несомненно, в прадеда, о подвигах которого здесь ходили жутковатые и подчас комичные легенды, а вот веселый и покладистый характер, добродушие и особый, иронично-жизнерадостный взгляд на жизнь были его собственными достоинствами.
Выглядел он не менее уставшим, чем Ройг, для которого шли вторые сутки без сна.
– Ну и как охота на чудовищ? Поймали кого новенького или все те же старые знакомые?
Джерхейн присел на расстеленные у очага шкуры и тоже налил себе арали.
–Так, мелочь, шастающая по амбарам. Правда, выглядят они до того уродливо, что от одного их вида хочется блевать. Кстати, в каждой первой деревне меня поздравляли с бракосочетанием, а в каждой второй – обещали скорый конец света. Ты в курсе?
– Бракосочетания? – развеселился Тэйн.
– Нет, конца света. Кстати, вот и стервятники уже слетелись. Как там папаша, отбился? И что там с моей нареченной?
– Потом расскажу, – ответил Ройг, не желая озвучивать подробности в присутствии воинов.
– Я вообще-то человек терпеливый, но если она попытается воспитывать меня, как благоверная братишки, я не посмотрю, что ее папаша похваляется браслетами на обеих руках, – продолжил Джерхейн все с той же усталой усмешкой. – Хорошо, что не я, а Джайт наследует корону. Я бы умер с тоски, решая государственные дела. Хорошо, что я могу сбежать в горы, подальше от этой дурацкой политики.
– Было бы хорошо, если бы ты еще и от такой жены смог сбежать, – хмыкнул Тэйн. – Уж больно беспокойное у нее приданое.
– Да уж, – поморщился Джер. – Хотя вдруг мы найдем с ней общий язык? Не думаю, что ей, девчонке, выросшей на утонченном и цивилизованном Агвалларе, в радость быть проданной на дикий Теллар, – последние два слова были произнесены им с особой иронией. – Не так-то просто выжить в месте, где даже солнце светит не так, как дома. Нет, я не буду ее обижать, – он решительно тряхнул рыжей гривой. – Малышке гораздо труднее, чем мне.
Тэйн осторожно покачал головой.
– Не торопись делать выводы.
Поев, он переоделся, сменив илларский ранд на более удобный тхон, воинский облегченный