С Сашкой им повезло – им досталась необыкновенная девочка, про таких обычно говорят «золотой ребенок». Он и не думал, что дети, подобные Саше, вообще существуют. Когда он готовился стать отцом полтора года назад, он уже мысленно готовился к бессонным ночам и к увеличенным дозам кофеина по утрам, однако вышло все с точностью до наоборот. Саша поднимала родителей ночью не чаще пары раз, – с Дианой они ходили успокаивать малышку по очереди —.кушала охотно, да плакала не часто. О чем еще можно мечтать? Разве что об еще одном таком милом ангелочке, только мальчике.
И он мечтал.
Сын…
Иногда он шепотом произносил это слово, смакуя его словно дорогое виски. Маленькая его часть, плоть от плоти. Он хотел научить сына всему, что знает сам. Передать ему каждую частичку своих знаний, отдать часть своей души как жертвоприношение. У него были грандиозные планы на сына. Видит Бог, он любит Сашу и не представлял на ее месте никого, но грезы о сынишке не давали ему покоя…
Сын…
Как то раз Диана узнала о его желании и, ни секунды не сомневаясь, отдалась ему в ту же минуту. Тогда стояла прохладная и тихая ночь, часы показывали половину второго, и чтобы согреться они прижались друг к другу плотнее. Время словно замерло, не давая ему уснуть.
Он почувствовал, как ее острые ноготки щекочут его по спине.
Ты чего не спишь? – спросила она тогда.
Он сознался ей во всем, сознался в желании завести Сашке брата. Она залезла прямиком на него, заставив на мгновение почувствовать себя беспомощным. Сказать, что он не обожал такие моменты, было бы сущей ложью. В ту ночь он отдался ей, испытывая невероятное блаженство, которое
Увы!
длилось только пять минут…
Зато каких пять минут!
Утром, закусывая яичницей с тостами, они обсуждали бурную ночную пятиминутку. Она – ехидно улыбалась и можно было без слов понять ее реакцию на прошедшую ночь. Он в ответ нежно ей улыбался и подыгрывал. Подумаешь, пять минут! Зато все другие разы были о-го-го!
Та ночь, к сожалению, не дала никаких результатов. Затем они занимались незащищенным сексом чуть ли не каждый день, словно чувствовали, что им как можно быстрее нужен сын, но тест по-прежнему показывал одну полоску. Это длилось полгода, пока Диана не стала волноваться за состояние своего здоровья.
На днях подходит ее запись к врачу, и если доктор скажет…
– Мортем? – спросила Диана. – Это, случаем, не латынь?
Алексей не сразу услышал ее, все еще блуждая в воспоминаниях прошедших месяцев.
– Это латынь, она самая, – сухо произнес Алексей, взял в руки пустую тарелку с остатками яичницей и понес ее к раковине.
Латынь была не только частью его жизни, то как же одним из средств их финансового