Лера разочарованно вздохнула.
– Но я только начал! Не расстраивайся раньше времени.
– Ладно.
– Это… Мне звонили из передержки. Псина грустит, почти не ест и даже не грызёт своё брёвнышко. Может, съездишь? Пушок тебя любит, – Скай просяще свёл брови.
– В прошлый раз твой Пушок от радости прокусил мне две покрышки, – хмыкнула Лера, вспоминая бурную реакцию гигантского серебристого желтоглазого кане-корсо на своё появление.
– Ну пожалуйста.
– Хорошо. Пришли мне адрес.
– Спасибо! И купи ему пару копыт, ладно? А то он там без сладенького уже две недели.
– Ладно!
Закончив звонок, Лера взяла пакет с пирогом и отправилась на кухню за утренней порцией кофе. Вернувшись, она, к своему жуткому неудовольствию, наткнулась на маячившего в коридоре Андрея, но молча прошла мимо него в кабинет.
– Ле… Валерия Владимировна, – он откашлялся и подошёл к её столу.
Лера молча воззрилась на Фенрира, и тот протянул ей лист бумаги. Она бегло прочла заявление и ниже одним росчерком поставила свою округлую подпись, а потом вернула ему бумагу:
– В юротдел. Отработаешь ещё неделю, а после назначения замены начнёшь курс обучения.
– Спасибо, – Андрей был немного шокирован тем, как легко она в этот раз согласилась на его перевод, но не решился на комментарий вслух.
Сама Лера уже знала, что день обещал стать «громким», как только Макс узнает о переводе сына в наёмники. Но вся эта возня и дурость Давыдова-младшего после случившегося настолько ей опостылели, что хотелось кардинально дистанцироваться от семейных разборок горе-отца и его непутёвого сына.
– И как сие понимать?! – гнев Охотника не заставил себя ждать.
Лера раздражённо закатила глаза и уронила лоб на ладони:
– Как видишь, так и понимай.
– Я этот бред не подпишу!
– В данном случае достаточно одной моей подписи.
Макс упёрся ладонями в стол Леры и разъярённо уставился на неё:
– Поясни, будь добра.
– Что тебе пояснить? Что твоему сыну уже под тридцатник? Что он уже вправе сам решать, чем хочет заниматься? Или что твоё мнение для него в этом вопросе не имеет веса? Что тебе объяснить, пупсик?
– Ты вообще в отпуске должна быть!
– Кому должна – я всё простила.
– Головой не ударялась? – Макс безуспешно пытался понять, что не так было с настроением Пики.
– Отвали, а?
– Это мой сын! А ты подписываешь ему путёвку на тот свет!
– Отправиться на тот свет – тоже его право.
– Совсем сбрендила! Я запрещаю переводить Андрея в наёмники!
– Ты не можешь запретить ему жить той жизнью, которую он выбрал.
– Зато ты так запросто разрешаешь! Лёгким росчерком пера подписываешь смертный приговор?! Что с тобой?!
На языке Леры уже вовсю крутилось нецензурное