Все может быть, только я не заливаю. Меня всегда, сколько себя помню, коробило маниакальное желание сверстниц сначала кутать и баюкать кукол, потом угонять коляски с дворовыми младенцами и нарезать круги по окрестностям, умиляясь розовым диатезным щечкам, замурованным в пеленки. В наших разговорах с одноклассницами эта тема была чуть ли не хитом в старших классах, выйти замуж по залету было сродни подвигу. К счастью, после окончания школы история про детей отошла на второй план. Я поступила в институт, сделала карьеру психолога и, казалось бы, кто, как ни я, должен понимать всю неумолимость инстинктов продолжения рода и безусловной материнской любви. Но осознание так и не пришло. Напротив, моя позиция в отношении своего будущего укрепилась и теперь я не вздрагиваю от подобных вопросов, а улыбаюсь, предвкушая бурную реакцию собеседника, как хороший шахматист, просчитывая на несколько шагов вперед все возражения.
Вариант про стакан воды, так любимый старшим поколением, утратил свою актуальность с появлением анекдота про «а пить-то не хочется…», и, если серьезно, заводить детей из желания поддержки и опеки в старости, это верх цинизма. Оставить после себя след таким образом не менее странная идея, помнят великих ученых, писателей и артистов, а быть мамой, это тяжелый и во многом неблагодарный труд. С медицинской точки зрения все гораздо проще, окситоцин, дающий матерям ощущение любви и счастья, подсаживает их на воспроизведение этих эмоций вновь и вновь, я называю это серийным материнством. Мой кайф гораздо сложнее, еще в детстве я чувствовала, как чтение книг и решение сложных головоломок поднимает мне настроение и только на курсе нейрофизиологии поняла, какого происхождения мое счастье, оно дофаминовое. Остается последнее слабое место в аргументации, отношения с мужчиной. Считается, что женщина так демонстрирует свою привязанность и любовь, но моя модель отношений, это партнерство равных, в котором ничего никому не надо доказывать и, если он принимает меня такой какая я есть, я просто отвечаю ему тем же. В итоге, эта стена из нехитрых доводов охраняет мое бездетное существование довольно крепко.
Все было бы прекрасно, если бы не мои подруги, которые уверены, что мне во что бы то ни стало нужно найти пару, такого же убежденного одиночку и эгоиста, как и я. Знаете, как это бывает, бог дает тебе подруг, которые если не убивают тебя, то делают сильнее. Через призму их восприятия мое будущее выглядит следующим образом:
Натали любит тусоваться, и она уверена, что именно в клубах полным-полно подобных эгоцентриков, которые со мной одного поля ягода и с удовольствием разделят бездетное существование. По этому поводу они всегда спорят с Марусей, матерью двоих детей, образцовой женой, которая уверена, что я просто еще не нашла того настоящего мужчину, с которого я обязательно захочу воспроизвести живой слепок. Маруся знакомит меня с приличными мужчинами и, несмотря на мою однозначную реакцию, выражающуюся тяжелыми вздохами и закатыванием глаз, не теряет надежды. Однажды она даже решилась на то, чтобы сделать меня крестной мамой для своей дочурки Вари, мужественный поступок с ее стороны был мною оценен и, конечно, я люблю свою крестницу, милейшую девчонку с бойким характером и балую ее, в тихую от матушки, проводя наши тайные вечера за уплетанием пончиков и просмотром запрещенки в виде сериалов типа «Секс в большом городе». Но желания кинуться в пучину материнства, это так мне и не прибавило.
Я люблю Марусю и Натали, и время от времени позволяю себе играть в эту игру, иногда меня это даже развлекает. Но в глубине души я уверена, что, если уж я и встречу свою судьбу это произойдет при совершенно невероятных обстоятельствах. Как происходило все значимое в моей жизни, переезд из заснеженной Сибири в Москву, поиск призвания, и многое другое.
Ада
У меня есть еще одна подруга, с которой мы дружим с самого детства, сейчас ее зовут на французский манер мадмуазель Одетт, но для меня она просто Ада. Живет она в Париже, и привела ее сюда очень интересная история, о которой я расскажу позже. Мы подружились еще в школе, но даже сейчас ближе и роднее человека в этом мире у меня нет. Хотя мы очень разные, возможно именно в этом кроется секрет нашей дружбы, нам не было ни секунды скучно друг с другом. Ада самая настоящая цыганка, а отец ее самый настоящий цыганский барон, к сожалению, этот титул не оградил любовь ее родителей, они были из разных миров и медленно, но верно эти миры отдалялись друг от друга. И тогда, мудрая мама Ады, поставила условие, она не будет препятствовать общению отца и дочери, но что такое табор Ада узнает не раньше восемнадцати лет. А в пятнадцать лет они с мамой переехали в Москву, важно было подумать о будущем. Аду по большому блату, не без папиного, видать, участия зачислили в нашу, элитную по тем временам, школу с углубленным изучением французского языка. И как две самые странные девочки