Следует, конечно, остановиться на содержании этого рассказа. Давно уже канули в прошлое те дивные времена, когда получить знание, информацию можно было, просто слушая пение неких рапсодов или аэдов, сказителей древних эпических поэм и всевозможных саг. В Новое время их заменили магистры и профессора, вещавшие с университетских кафедр. И сейчас во всех гуманитарных университетах, конечно, преподаётся история, в том числе история Европы. Более того, она преподается и в школах. Тематика этого курса, однако, достаточно ограничена, и к тому же далеко не все читатели заканчивали университеты или же исторические факультеты. И поэтому нам необходимо данное предисловие. Оно позволит читателю со знанием дела обращаться с расплывчатым, но весьма популярным в нашей жизни термином «повседневность».
Обычная жизнь людей в тот или иной период времени – это повседневная жизнь. Но с самим понятием «повседневность» возникает масса проблем и трудностей, хотя повседневность принадлежит к наиболее значимым сферам культуры, представляет собой базисную, фундаментальную структуру. Культура повседневности – казалось бы, чего проще… Однако культура в обычном, бытовом понимании – это искусство, философия, идеи и идеалы, нечто высокое, а повседневность – некая низменная проза жизни. О чём же пойдет речь? Культура повседневности – это ли не парадокс, оксюморон, сочетание противоречащих друг другу, несовместимых понятий? Давайте разбираться.
Бюст римлянина из Отриколи, который традиционно отождествляют с Катоном Старшим. 80-е годы до н. э., Рим, музей Торлониа
На протяжении длительного времени понятия «культура» и «повседневность» существовали автономно. Их пути не пересекались ни в научных трактатах, ни в обыденном представлении, и потому долгим и тернистым был их путь навстречу друг другу. Впервые слово «культура» встречается в античности, у Марка Порция Катона Старшего, цензора Римской республики. В его трактате о земледелии – одном из самых древних, ранних произведений на латинском языке – говорится об агрикультуре как о возделывании земли, уходе за ней.
С XVII века понятие «культура» существует как термин, как самостоятельная дефиниция. В классической философии она рассматривалась как результат просвещения, как цвет бытия народа, изящный, но бренный и хрупкий – в частности, у Й. Гердера. И. Кант, рассуждая о ней, апеллировал к нравственному совершенству и долгу. В идеалистической философской системе Г. Гегеля она представлена как некий высокий уровень абстракции. С другой стороны, культура в его представлении тесно связана с духом народа и потому выступает в форме творений, создаваемых этим народом. Гегель выделяет культуру «теоретическую» и «практическую», моральную и интеллектуальную, закладывает культурную иерархию, говоря о «высших» и «низших» культурах. Далее ученые приходят к выводу о расширении смысла понятия «культура»: её противопоставляют природе. Эта идея оказалась плодотворной, особенно для изучения повседневности, поскольку она определяла культуру в её максимально широком, антропологическом, то есть человеческом ключе: «…природа есть совокупность всего того, что возникло само собой… Противоположностью природе в этом смысле является культура как нечто, что непосредственно создано человеком».
Двойственность и даже поляризация смыслов прослеживается и в истории её появления на отечественной почве, в происходящей с ней эволюции. Как отмечают исследователи, понятие «культура» получает в России распространение в первой половине XIX века. Оно первоначально бытует в тех кругах интеллигенции, которые были связаны с образовательной или издательской деятельностью: в среде литераторов, издателей, в профессорско-преподавательском корпусе.
Литография Ф. Куглера. Гегель с берлинскими студентами. 1828
Смысловая аура понятия «культура» весьма близко соприкасается, а то и отождествляется с понятиями «образование», «воспитание», «просвещение». Именно в этом смысле трактовали культуру русские философы, заложив тем самым традицию её использования в среде русской интеллигенции. Например, у В. Соловьева она связана «с миром божественного», а у Н. Бердяева – с сакральным культом, традициями, с «жизнью религиозной»; к тому же он считал, что культура «аристократична» по своей сущности. У И. Ильина она «духовна по своей природе», а у К. Леонтьева она есть «система отвлечённых идей». В трактовке символистов культура понималась так же однозначно – исключительно как духовная.
Иная линия интерпретации феномена культуры идёт от социальных реалий отечественной истории. Необходимость повышения культурного уровня народных масс была провозглашена насущной задачей после Октябрьской революции, в период так называемой социалистической культурной революции. Тем самым был дан старт широкому распространению этого понятия в обиходной речи и одновременно его трансформации