Мать звали Корнелия. Настоящая жемчужина в семье Корнелиев. Если бы она прожила подольше, то, возможно, уподобилась в благородстве своей прапрабабке – матери братьев Гракхов – Тиберия и Гая. С той был связан случай, описанный древними историками. Когда, овдовев, ей предложил все рубины и изумруды своей страны вместе со своим сердцем царь египетский Птолемей, она отказалась, показав на детей: «Они мои главные драгоценности, других мне не надо». Если о его отце говорили, что он самый сильный человек в Риме, то мать была образцом красоты, как Елена Прекрасная. У самого сильного мужчины и самой красивой женщины родился самый несчастный сын. Мать он совсем не помнил. Когда ему было три года, она отправилась к отцу в Галлию, в пути корабль был захвачен пиратами. Спасся лишь носильщик-раб, он выбросился за борт и, так как вернулся в дом хозяина, сразу же по закону получил свободу. О матери сбежавший сказал, что она погибла, приняв яд, который у нее был спрятан в перстне. Воспитывал мальчика домоуправляющий по имени Перигринус, по сути, его он и считал своим отцом.
В детстве первым был в беге, цеплялся по горам, прыгал через канавы, плавал, таскал камни, чтобы быть сильным, учился ходить военным шагом – двигаться быстро и ровно. И в шестнадцать лет мог поднять и положить себе на спину теленка.
Отца знал мало – тот неотлучен был при Цезаре, водил его преторианскую когорту: сначала был в Галлии, потом в Испании и Сирии. Говорили, что у отца есть наложница, которая была ему как жена. Имени этой женщины он не знал.
До постоялого двора было около тридцати дельфийских стадий. Надо было успеть туда до темноты. Хозяин – вольноотпущенник Филоргир – после девятого удара колотушкой закрывал ворота: боялся ночных грабителей.
Раздался лай киммерийских собак – человек со шрамом постучал в дверь придорожной траттории:
– Во имя всех богов, откройте!
В щель просунулась круглая, как шар, голова вольноотпущенника:
– Господин легат, это большая честь для меня! – хозяин постоялого двора загремел засовами.
– Мне нужен ночлег и всё, чтоб снарядиться в дорогу утром, – попросил тот, кого назвали легатом, то есть старшим офицером в когорте.
Смеркалось. Слуга внес глиняный кувшин с вином, хлеб, маслины, козий сыр и большое блюдо, наполненное доверху мясом.
Изголодавший путник принялся все это поглощать, запивая вином. Когда миска уже почти доверху наполнилась обглоданными костями, Филоргир снова зашел, но уже с молоденькой красавицей – одной из тех кобылок Афродиты, в нежнейших прозрачных одеждах, как у нимфы возле священного ручья. Эти девицы всегда веселы, и губы их как душистый и нежный лепесток розы.
– Это мой подарок, господин. Ни обола6 за нее не возьму.