Он затолкал меня в очередной проход, после чего нажал что-то на стеклянной панели. Я только сейчас доперла, что мы в душе. Сверху полилась ледяная вода, и я завизжала так, что, казалось, стены задрожали.
– Какого хрена ты творишь? – надо же, с первого раза удалось внятно что-то произнести.
Ледяная вода мгновенно отрезвляла. Вспомнив все то дерьмо, которое вылилось сегодня во время нашей ссоры, я с рыком обрушивала удары кулаками на его грудь.
– Да кем ты себя возомнил? – удар. – Ненавижу, – удар. – Ненавижу! – еще удар. – НЕНАВИЖУ!!!
Билась я недолго, пока его руки не остановили меня, заведя их за спину, прижимая к стене. Все, что мне оставалось, это беспомощно барахтаться и выплевывать ему в лицо все, что о нем думаю. Он находился слишком близко. Я бы сказала, что непозволительно. Кажется, что ему все равно – он не пошатнулся о моих ударов, а холодная вода не доставляла ему дискомфорта. Просто стоит и смотрит. От такой безэмоциональности я просто приходила в бешенство. Он мне жизнь сломал, поставил крест на всем, что я любила. Чего же он теперь хочет от меня? Помощи? Так вот хрен там! Надо было всё по-человечески рассказать, а не разыгрывать спектакль.
– На что ты уставился?
– Хочу понять степень твоей ненависти, – низко проговорил он, – И, почему-то мне кажется, что она не столь глубока.
– Иди ты знаешь куда со своими догадками, – зашипела ему в лицо.
Но не успела я договорить, как Лютер заткнул меня поцелуем. Мягкие, горячие губы нежно прикоснулись к моим, напрочь лишая воли. Правда, ненадолго. Шок лишь на мгновение затуманил мой разум. Его хватка ослабла, и я, оттолкнув его, пулей выбежала из душа, спотыкаясь. Боясь, что он пойдёт за мной, я заперла дверь каюты и с силой ударила кулаком об стену в порыве ярости.
Какого хрена сейчас было?
Я ему ответила?
Да не. Не ответила. Не успела. Сбежала.
Как трусиха.
Как трусиха? А я этого хотела? Кто его просил?
Рука саднила, да и мокрая одежда настроения не прибавляла. Благо, тут есть шкафчик с запасной. Скинула мокрый комбинезон с бельем, надела чистую пижаму в виде шорт с футболкой и приготовила одежду на утро. Волосы расчёсывать не стала – не то настроение.
Не могу не думать об этом треклятом поцелуе! Слишком долго никому не позволяла приближаться к себе, но я же не монашка. Понимаю, что рано или поздно свою личную жизнь надо будет устроить, но не сейчас.
Хотя, когда рядом с тобой такой мужчина, все сложнее сдержаться и не сглупить. Его прикосновения вызывали запретные для меня чувства. Мне одновременно и хотелось, и нет – испытывать подобные эмоции. Вопрос вот в чём: то, что это значит для меня, значило бы для него то же в равной степени?
Глупо отрицать – между нами что-то происходит. Какое-то особое притяжение, не поддающееся объяснению.
Мои мысли вернулись к дому. К брату. Он сейчас так нуждался во мне и моей поддержке. Милана без меня его совсем загрызет. Она хоть и называет Димку сыном, но