Пришедшие к ним домой люди к своему ужасу обнаружили лишь растерзанные тела хозяев. Георг и Эльза были зверски и цинично убиты неустановленным орудием. Их совсем ещё юная дочь лежала мёртвой в подвале дома. В её смерти криминала не обнаружено. Тем более по утверждению пресвитера Георг Хорьх сам просил его отпеть девочку, умершую якобы из-за тяжёлой продолжительной болезни.
К нашему счастью дело о расследовании этого страшного преступления было поручено лучшему, правда и единственному, криминальному инспектору нашего города Иоахиму Леманну».
Заметка была небольшой, но сильно бросалась в глаза.
– Чёрт бы их побрал! – выругался магистр и отбросил от себя газету.
Вскочив с места так, что зацепил коленями крышку столика, и, опрокинул бокал с остатками вина, которое тут же впитала брошенная газета, он схватил со стула камзол, и громко хлопнув дверью, вышел из комнаты.
Вся администрация города и магистрат располагались в здании Вюрцбургской резиденции, которая находилась почти в самом центре города. Это был огромный архитектурный комплекс, построенный в стиле барокко. Оформленный и внутри и снаружи по всем канонам того времени и представляющий из себя настоящий шедевр зодчества многих именитых художников и мастеров великой венецианской школы, он вызывал трепет, уважение и интерес у всех жителей и гостей Вюрцбурга.
Герр Вагнер проживал недалеко от дворца, поэтому через какую-то четверть часа он был уже на месте.
В дверях резиденции его встретили депутаты. Они стояли, разбившись на небольшие группки, которые бурно обсуждали самые последние события города.
– А вот и наш Абелард! – воскликнул один из них, когда Вагнер ворвался в здание.
– Не сейчас! – отмахнулся от него первый советник.
Он пробежался быстрым взглядом по присутствующим и, выхватив из толпы одного из них, резко и громко заговорил:
– А, герр Браун! – обратился он к тучному невысокому господину с огромной головой и обвисшими щеками. – Кажется, наша пресса находится под вашей юрисдикцией, не так ли?
– Всё верно, господин Вагнер, – ответил мужчина, делая шаг навстречу.
– Тогда, что за ужас пишет ваша газета? Я уже не говорю о жёсткой форме описания самого инцидента.
– Но, но…, – заикаясь, пробормотал герр Браун. – Я не понимаю?
В приёмном зале воцарилась тишина.
– Хорошо, я вам напомню, – раздражённо ответил Вагнер. – Я говорю об ужасном убийстве семьи Хорьх, которое описывает наша газета в неприличных подробностях. Я не позволю! Если это прочтёт бургомистр; ни вам, ни мне не поздоровится. Где ваши цензоры? Вы хотите, чтобы вас закрыли, как «Райнише Меркур»?
– Что же я мог сделать, если вёрстку делали без меня? – ответил герр Браун. – А к тому же, сам редактор «Unser Stadt» пропустил эту заметку в данный выпуск. Приказ был, какой? Ни слова о политики. Этого правила,