– Шучу. Пойдем, покажу. Уважаемое собрание! Мы скоро.
Выбравшись из-за стола, мы пошли сквозь нашу «Спальню» ещё выше и правее. Ориентир – еле видимая протоптанная тропинка.
– А почему Шаман? Ты этот… Экстрасенс?
– Неет,– я рассмеялся, – было одно дело. В общем, есть такой анекдот про писающего мужика. Видимо, очень хорошо его рассказывал и показывал, раз меня назвали песней «Пикника». У шамана три руки! Ты лучше скажи, где ты пакеты свои оставила? Надо же их в мою палатку перенести, а я сейчас поговорю с Валерой, или Дуче…
– Не надо. Меня уже Настя к себе позвала. Будем вместе. Не так страшно спать мне ночью будет.
– Гайка? Ну и отлично.
– А у неё откуда такое странное прозвище?
– Почему странное? Она инженер-энергетик. А какого ты персонажа из детства помнишь, женского пола, красивую, разбирающуюся в технике? Правильно. Гаечка из мультика. Кстати, видишь строение? – я указал рукой направление.
– Да.
– Держи курс на систему «Медузы». А я обратно пошёл. Дорогу назад, надеюсь, найдёшь.
Вернувшись, застал всю нашу гоп-компанию в процессе сборов. Присев на главную кухонную реликвию – сломанное деревянное кресло, я закурил. День близился к своему логическому завершению, ветерок понемногу свежел. Сейчас, когда температура воды была выше температуры воздуха, купание приносило особенное удовольствие.
Проходивший мимо Дуче, навьюченный водолазным набором, приглашающе махнул рукой.
– Мы с Пусей плывём за ужином. Рыба, крабы. Мидий надерём. Ты с нами?
– Не, ребята. Я с удовольствием. Завтра, послезавтра. А сегодня устал. Дорога, переезды.
– Не вопрос.
Развернувшись, он потопал, смешно косолапя. На поясе у него висел фонарик и нож.
– Иди. Я подожду её.
Всё та же Гайка из гамака.
– Ты оттуда вылазишь? Хоть иногда.
– Зачем? Я здесь отдыхаю.
– Как у тебя дела? Мужа ещё не нашла?
– Муж существо пугливое. То я слишком красивая. То слишком умная. То дура набитая, то борщ не умею варить «как мама». Короче, всё не в масть.
– Бывает. Я, например, тоже один. Может, придумаем что-нибудь?
– Нам жениться не разрешат.
– Почему?
– В семье должен быть один псих.
– И то верно. Пойду в овраг. Доем единорога.
По тропинке, ведущей к пляжу, танцевали чёрные изогнутые карлики, порождённые заходящим солнцем. Корни деревьев путались под налитыми свинцом ногами, норовя схватить за шлёпанцы. Только сейчас, когда тени плитами в несколько тонн легли мне на плечи, я понял, насколько устал. Любое безумство когда-то подходит к концу. С трудом доковыляв к нашей веселящейся братии, лёг на ещё тёплую гальку, положил под голову вьетнамки, и начал наблюдать за Пусей с Дуче, готовящимися к вечерней рыбалке. Мятущаяся душа Кекса требовала немедленного внимания.
Волны метрономом отсчитывали секунды. Парни начали заходить в темнеющее на глазах море. Когда они нырнули, в глубине почти синхронно зажглись две жёлтые полосы, расширяющиеся